Загадки Понта Эвксинского. Античная география Северо-Западного Причерноморья

Прежде увидишь стоящие в море утесы; кругом их
Шумно волнуется зыбь Амфитриты лазоревоокой;
Имя бродящих дано им богами; близ них никакая
Птица не смеет промчаться, ни даже амбросию Зевсу
Легким полетом носящие робкие голуби; каждый
Раз пропадает из них там один, об утес убиваясь;
Каждый раз и Зевес заменяет убитого новым.
Все корабли, к тем скалам подходившие, гибли с пловцами;
Доски одни оставались от них и бездушные трупы,
Шумной волною и пламенным вихрем носимые в море.
Только один, все моря обежавший, корабль невредимо
Их миновал — посетитель Эета, прославленный Арго;
Но и его на утесы бы кинуло море, когда б он
Там не прошел, провожаемый Герой, любившей Ясона.

(XII, 59–72, перевод В. А. Жуковского)

О том, как аргонавтам удалось пройти через Планкты, называемые также Симплегадами и Кианеями, подробно рассказывает Евстафий, архиепископ Фессалоники, написавший в XII в. комментарии к «Одиссее». По совету прорицателя Финея они выпустили вперед голубя, а за ним ринулся сам «Арго». Скалы столкнулись, разошлись и… остановились навсегда. Путь в Черное море был открыт!

Рассказы об этих мифических скалах, упоминаемых многими античными авторами, имеют под собой вполне реальную основу. В Босфорском проливе, который эллины называли Боспором Фракийским в отличие от Боспора Киммерийского (Керченский пролив), действительно есть несколько небольших скал. Принято считать, что именно их и упоминают древние авторы. Вот, например, что пишет об этом А. Б. Снисаренко: «Кианеи. Вероятно, это скала Рокет, расположенная в 90 м к востоку от мыса Румели на европейском берегу пролива, и одна из безымянных скал у азиатского мыса Анадолу. Расстояние между ними не превышает 2 миль, и в непогоду это пространство представляет собой сплошной водоворот»[38].

Такое объяснение выглядит вполне убедительным. В штормовую погоду при плохом знании пролива и неопытности кормчего действительно можно налететь на одну из этих скал. И такие случаи, наверное, нередко бывали в древности. Но подобные кораблекрушения не соответствуют описанию Гомера. По его словам, суда гибли, раздавленные двумя скалами. Здесь же происходило столкновение только с одной скалой (вторая расположена почти в четырех километрах в стороне). Можно, разумеется, возразить, что к мифическим сведениям не следует относиться буквально. И это правильно. В мифической поэзии Гомера есть и большая доля условности, и символика, и аллегория. Но в данном случае, мне кажется, слова поэта отражают, разумеется в мифологической окраске, реальные события. На такую мысль наталкивает следующее сообщение: «В Черном море, имеющем лишь один настоящий выход или устье, есть еще два ложных прохода недалеко от настоящего, по обеим сторонам его. Зачастую судам, направляющимся во тьме ночной к настоящему устью, приходится оставлять груз и путников между двумя скалами»[39]. Эти строки взяты из средневекового описания Черного моря. Корабли того времени и условия мореплавания в общем-то не многим отличались от древнегреческих. Следовательно, и эллинские суда, особенно на первых этапах освоения Черноморского бассейна, зачастую оказывались между двумя скалами ложного пролива. Со временем сведения о таких случаях смешались с упоминаниями об островках в настоящем проливе, в результате чего, видимо, и родился миф о блуждающих скалах, воспетых Гомером.

С развитием мореплавания накопился необходимый опыт, знания, и прохождение пролива уже не было столь опасным и губительным.