Загадки Понта Эвксинского. Античная география Северо-Западного Причерноморья

3. А. Аркас пришел к выводу, что башня Неоптолема находилась на берегу моря у села Балабанка (с. 144–145). Сюда его привели 120 стадиев Анонимного автора, измеренные от устья Днестровского лимана. А через два года, в 1855 г., К. Нойман вслед за Беккером поместил локализуемый пункт на берегу Будакского лимана (с. 335 сл.). Но в том же году К. Мюллер высказал принципиально иную точку зрения. По его мнению, Анонимный автор под «устьем Тиры» подразумевал устье реки, а Страбон — устье лимана. Исходя из этого, он отсчитал указанные в перипле 120 стадиев от устья Днестра и отметил башню на месте Белгород-Днестровского, а на карте по данным Страбона поместил ее у правого берега устья лимана[69]. Вслед за ним А. Форбигер в комментариях к «Географии» Страбона также избрал для нее правый берег устья лимана[70].

Через несколько лет Г. Шоталь на карте, составленной по данным Анонимного автора, поместил башню на левом берегу Днестровского лимана несколько выше устья, у села Роксоланы[71]. А спустя еще несколько лет К. Шпрунер и Т. Менке вслед за Г. Кипертом пришли к выводу, что локализуемый пункт находился у юго-западной оконечности Будакского лимана, в районе села Приморского[72]. Затем взоры исследователей вновь обратились к правому берегу устья Днестровского лимана[73]. Споры, как мы видим, не утихали.

Но к концу XIX в. дискуссия постепенно прекратилась. Из множества высказанных гипотез по-прежнему своей убедительностью и аргументированностью выделялась локализация П. В. Беккера. Многие исследователи присоединялись к ней или высказывали аналогичное или близкое мнение[74].

Так, Ф. А. Браун поместил башню Неоптолема вслед за П. В. Беккером на берегу Будакского лимана, но при этом изложил принципиально иную мысль о причинах расхождений между данными Анонимного автора и Страбона. По его мнению, в указании перипла «От реки Тиры до Неоптолемовых 120 стадиев» имеется в виду не река (ποταμος), а город (πολις) Тира (с. 202). При таком понимании текста противоречие источников исчезает: оба автора указывают башню Неоптолема в одном и том же месте.

Через некоторое время М. Кислинг попытался устранить это противоречие иначе. Он пришел к выводу, что Анонимный автор считает устьем реки Тиры в отличие от Страбона не устье лимана, а его сужение в районе города Тиры; следовательно, указанные в перипле 120 стадиев определяют в сущности также расстояние между башней Неоптолема и городом Тирой. Руководствуясь этими соображениями, ученый поместил башню также на берегу Будакского лимана и подчеркнул, что здесь же ее указывает и Страбон[75].

Как мы видим, к единому мнению о местоположении загадочной башни Неоптолема исследователи так и не пришли. Поэтому в энциклопедии классических древностей она была локализована весьма расплывчато — «между Днестровским лиманом и селом Балабанка»[76], т. е. на участке побережья длиной в 25 км. После этого проблема долгое время оставалась в тени. Окончательное ее решение ученые отложили до проведения археологических исследований.

В 1960 г. М. С. Синицын возобновил поиски башни Неоптолема и отождествил ее с открытым им довольно крупным поселением на правом берегу устья Днестровского лимана (с. 23).

Одно из последних, обстоятельных мнений высказал П. О. Карышковский. Тщательно проанализировав сведения древних авторов о Нижнем Поднестровье, он шришел к следующим выводам. Античные авторы считали устьем Тиры устье Днестровского лимана, «причем авторы, которые описывают побережье в направлении движения к западу, помещают это устье у восточного, а те, кто следует противоположному направлению, — у западного берега лимана» (с. 159). У Страбона под устьем подразумевается западный, т. е. правый, берег. А Анонимный автор, считает П. О. Карышковский вслед за Ф. А. Брауном, допустил ошибку: указанные им 120 стадиев являются расстоянием не от реки, а от города Тиры (с. 158). Измерения привели исследователя к берегу Будакского лимана в район села Беленькое, где помещал башню еще П. В. Беккер. Здесь, на возвышенном мысу юго-восточнее села, известно поселение IV–III вв. до н. э. Оно, по мнению Карышковского, и называлось башней Неоптолема, которая, будучи расположена «фактически в 5 км западнее древнего входа в лиман, считалась мореплавателями за исходный пункт при отсчете расстояний по реке» (с. 160–161).