Загадки Русского Междуречья

Однако в настоящее время, понятно, превалирует точка зрения наших «прибалтийских мюнхгаузенов» от этимологии и топонимики. Как всегда, они открывают либо литовский, либо латышский, либо еще какой-нибудь балтийский словарь и выискивают в нем подходящее слово. В данном конкретном случае они начинают с прусского озера Arle (Orlen) (прусский язык, как известно, превратился в «мертвый» в ходе германской экспансии в Прибалтику и поголовного истребления балтийского племени пруссов, гидронимы же сохранились), а затем с победоносным видом переходят к литовскому «arelis» («орел»). Тем самым все возвращается на круги своя, ибо сходный корень можно отыскать во многих индоевропейских языках, кроме санскрита.

В русской традиции орел играет особую смыслозначимую роль. Достаточно напомнить, что двуглавый орел – главный элемент герба России, хотя к нам он попал из Византии во времена Ивана III в качестве символического приданого византийской царевны Софьи Палеолог, а в Малой Азии известен со времен Хеттского царства (этнолингвистическая принадлежность хеттов индоарийская). Но и без этого образ орла проходит через весь русский фольклор, включая и его наиболее архаичную часть – заговоры и заклинания. В русских волшебных сказках орел наряду с другими тотемными животными и птицами активно действует как положительный персонаж: помогает главному герою выпутаться их сложнейших ситуаций (например, выносит его из подземного царства на волю), подсказывает, как победить Змея-Горыныча, свободно (ударившись о землю) превращается в человека и обратно, сватается к русским красавицам, говорит человечьим голосом и т. п. Еще большую роль играет орел в традициях и верованиях других народов (к примеру, тюркских и монгольских), но рассмотрение этого вопроса не входит в задачи настоящей книги.

Впрочем, не исключено, что славяно-русское тотемное наименование города Орел (первоначально – «крепость») наложено (быть может, совершенно непроизвольно, бессознательно) на более древнее (и теперь уже в буквальном смысле слова арийское) название местности и реки. Дело в том, что на севере Орловской области протекает река Орс, приток Нугри, которая в свою очередь впадает в Оку. Нетрудно заметить, что корень «ор» общий как для Орса, так и для Орла и Орлика. Этимологи сближали гидроним Орс с более известным Орша, считая их синонимичными: как уже говрилось, реки с аналогичным названием протекают в Тверской и Кировской (Вятской) областях России, а также в Украине и Белоруссии). Так вот, высказывалось вполне обоснованное мнение (в частности, академиком А.И. Соболевским), что промежуточная словообразовательная лексема данных гидронимов – древнеславянское слово «орь» (что значит «конь»). Первичной корневой основой в конечном счете оказывается древнеиндийское «arvв («arvan») – «конь», сопряженное, помимо всего прочего, и с древнеиндийским понятием «aryas» (+ древнеиранское «airya»), что как раз и означает «арий»[36].

Экстраполируя свою гипотезу на древнейшую историю, А.И. Соболевский отдавал предпочтение иранскому происхождению подобных гидронимов и топонимов. Но это нисколько не противоречит общему выводу о миграциях протоиндоевропейских племен по просторам Евразии. Как и другие области Черноземья или Нечерноземья, Орловщина богата древней топонимикой и гидронимикой: (до)индоевропейской – реки Нугрь, Олым, Кшень, Ицка, Зуша, Фошня, Тим; Цон; древнеславянской (языческой) – реки Колпенка, Любовша, Неруч, Кунач, Навля, Лубна, Крома, Сосна; города и поселки Колпны, Ливны, Кромы, Кащеево, Болхов, Залегощ, Путимец. Эти и другие воистину сакральные географические точки издревле притягивали к себе людей, включая и арийских мигрантов, по причине присутствия здесь мощных энергетических узлов, обусловленных геологическими особенностями края.