Загадочное исчезновение Ричарда Миллера

– Первый день в новом коллективе – это всегда волнительно. Но я уверена, что скоро ты найдешь здесь много новых друзей. Они хорошие ребята, вот увидишь. И помни, что я сказала тебе сегодня утром – если тебе что-то понадобится, или ты захочешь о чем-то поговорить, то не стесняйся обращаться ко мне, я всегда буду рада помочь.

– Спасибо, миссис Грейс, – тихо проговорила Кейси.

Директор улыбнулась, легонько похлопала ее по плечу и вышла из класса, позволив мистеру Муру начать свой урок. Направляясь в свой кабинет, она взволнованно размышляла о том, какое будущее уготовано этим двум несчастным детям, которые в столь юном, но уже осознанном возрасте потеряли своих родителей.

Мистер Мур посадил Кейси рядом с каким-то странным пухлым мальчиком, который, вместо того, чтобы слушать урок, зачем-то делал непонятные надписи на столе, использую свой карандаш, который он успел изрядно погрызть. После урока Кейси вышла в коридор и, став возле большого окна в широкой деревянной раме, начала наблюдать за снежинками, медленно падающими с неба. Она все еще скучала по маме с папой. И хотя она уже перестала плакать каждый день, та печаль, что переполняла ее сердце, и то чувство невосполнимой утраты, что не давало ей долго уснуть по ночам, все еще причиняли ей боль.

– Фу, ну ты и уродина! – вдруг услышала Кейси.

Позади нее стояли две девочки, которые, хоть и были одного с ней возраста, все же выглядели немного старше ее. Оглянувшись, она тихим голосом спросила:

– Почему ты так говоришь?

– А потому что ты ур-о-о-о-одина! – протянула высокая девчонка с большим носом, слегка загнутым вниз. У нее были черные короткостриженые волосы и маленькие, глубоко посаженные карие глаза. Одета она была в белую рубашку с каким-то желтым пятном на левом рукаве и черные джинсы со стразами, а на ее тонких ногах виднелись массивные черные ботинки с двумя большими металлическими застежками. Весь ее наряд выглядел крайне нелепо и делал ее похожей на юную фанатку какой-нибудь рок-группы, а не на прилежную ученицу шестого класса. – У тебя такой дурацкий свитер!

– Ага, совершенно дурацкий свитер! – подхватила ее подруга, которая, однако, тоже не отличалась особым вкусом в одежде, ибо сама была одета в серое шерстяное платье, которое явно не подходило ей по размеру, делая ее похожей на сосиску, плотно обтянутую тонкой оболочкой. А ее светло-коричневые косы разной длины говорили либо об отсутствии у нее терпения, либо, что, кстати, более вероятно, о наличии прекрасно развитой, даже в столь юном возрасте, способности выискивать недостатки во внешности других людей, упрямо не замечая свои собственные. – Ты что же, на улице его нашла? – сделав это глупое замечание, которое, должно быть, казалось ей невероятно смешным и остроумным, она громко расхохоталась и вместе со своей подругой пошла прочь.

Кейси почувствовала, как ее глаза наполнились горячими слезами. Этот ярко-красный свитер ей подарила мама на прошлое Рождество. Тогда он оказался ей немного великоватым, и поэтому был отправлен на верхнюю полку шкафа дожидаться следующего года. Она провела своей маленькой ручкой по вышитому на нем снеговике.

«Почему они назвали его дурацким? Почему сказали, что я некрасивая?» – эти мысли кружились в ее голове, подобно снежным хлопьям, которые, словно в загадочном танце, плавно опускались на заснеженную землю за окном.

Внезапно прозвенел звонок, означавший окончание перемены. Кейси быстро вытерла слезы, подхватила свой бледно-розовый рюкзак и отправилась на поиски кабинета, в котором у нее должен был проходить урок географии. Когда закончился последний урок, Кейси быстро собрала свои тетради и быстрым шагом направилась к своему шкафчику с одеждой, желая поскорей покинуть школу. По пути она встретила своего брата, который медленно брел по коридору в том же направлении.

– Рич! – удивленно воскликнула Кейси. – Что с тобой случилось?

Его белая рубашка, на которой не хватало одной верхней пуговицы, торчала из сильно помятых брюк. Черный пиджак был весь в пыли, а растрепанные волосы на половину скрывали темный синяк, красовавшийся под левым глазом.

– Ничего, – раздраженно буркнул он.

– Ну как ничего, если…

– А вот так! – нервно перебил ее Рич.

– Ну ладно, – она опустила голову и принялась застегивать заклепки на своей светло-сиреневой куртке с большим меховым капюшоном.

– А почему у тебя глаза красные? Ты что, опять плакала?

– Нам уже нужно выходить, автобус вот-вот подъедет, – сказала она, проигнорировав вопрос брата.

– Значит, ты не расскажешь мне, почему плакала? – спросил он, открывая дверь и пропуская ее вперед.

– А ты не скажешь, почему ты подрался?

– Это тебя не касается, Кейси.

– Тогда тебя не касается то, почему я плакала, – обиженно заявила она.

Надев вторую перчатку, он живо развел руками.

– Касается, ты ведь моя сестра!

– А ты мой брат. Единственный брат. Кроме тебя, у меня никого больше не осталось.

На ее глазах снова проступили слезы. Заметив это, Рич остановился и обнял сестру.