Загадочное убийство в Эрфурте

– Замечательно, фрейлейн. Очень интересно, где ваша прабабушка увидела снимок, возле почты или в центре в пешеходной зоне?

– В интернете.

– У вас очень современная прабабушка…

– Отчасти да, но она не просиживает в интернете. Снимок обнаружила я и показала его ей. Она всю жизнь живет в Ваймаре.

– Она узнала кого-то из изображенных на снимке лиц мужского пола?

– Нет, никого…

– В чем же тогда дело? – разочарованно и скорбным голосом спросил Макс.

– Она узнала женщину.

Макс почувствовал, как жизненная сила снова заполняет каждую его клеточку, и сказал:

– Это тоже неплохо, фрейлейн. Ваша прабабушка уверена в этом?

– Да. Моя прабабушка еще в здравом рассудке. А эта женщина ее давняя подруга и живет в Ваймаре. Правда…

– Правда что? – Внутри у Макса снова екнуло.

– Она живет в доме престарелых.

– Но это же здесь, в Ваймаре? И подруга вашей прабабушки имеет такую же хорошую память?

– Да, господин Вундерлих. Это в черте города, а подруга прабабушки еще в полном порядке, она только не ходит, ее возят в инвалидной коляске. Моя прабабушка недавно была у нее.

– Я могу завтра зайти к вам? Когда это удобно сделать?

Собеседница замолчала, видимо консультируясь с прабабушкой, затем сказала:

– Нас устроит в десять. Вам это время подходит?

– Безусловно, фрейлейн. Диктуйте адрес.

Записав адрес, Макс отключил связь. Нажав пару кнопок, сохранил номер телефона, с которого только что позвонила юная Амалия Юнг, которую он готов был носить на руках. Теперь можно спать спокойно, прогнав все конструктивные и не очень мысли. Но сон не шел. Мысли о том, что принесет завтрашний день, не давали спать. Заснул он лишь глубокой ночью.

Ровно в десять он стоял перед домом на Фалькштрассе и нажимал кнопку звонка. Открыла ему сама Амалия Юнг. Оказалось, что она студентка и сегодня у нее не было лекций. Амалия провела Макса в большую комнату, где в кресле сидела седовласая женщина с еще очень живым лицом. Она взглянула на Макса и сказала:

– Так это вы и есть господин Вундерлих?

– Да, любезная фрау. А вы?..

– Я Клавдия Лор, прабабушка этой юной особы. – Она повела взглядом в сторону скромно молчавшей Амалии. Затем, посмотрев на Макса серыми внимательными глазами, сказала: – Хотелось бы знать, молодой человек, кто вы и что вы?

– Разумеется, фрау Лор. Я частный сыщик из Франкфурта. Участвую в одном расследовании, в процессе которого был обнаружен старый газетный снимок, могущий пролить свет на одну печальную историю.

В строгих глазах фрау Лор вспыхнул интерес, она заерзала в кресле и, чуть наклонившись вперед, спросила:

– Уж не преступлением ли здесь попахивает?

– Именно так, фрау Лор.

– Может быть, и убийством?

– Не исключено, – уклончиво ответил Макс и вздохнул.

– Надеюсь, что бедная Стефания не имеет к этому отношения?

– Кто это?

– Моя подруга, Стефания Никлас, которую я узнала на снимке. Кстати, Амалия, включи компьютер. Покажем господину Вундерлиху Стефанию…

– Это не обязательно, фрау Лор. У меня с собой оригинал снимка.

Он достал из папки снимок и протянул его старой фрау. Амалия подала ей очки. Несколько секунд фрау Лор внимательно смотрела на снимок, затем, словно обрадовавшись, воскликнула:

– Вот она! Взгляните, молодой человек. Здесь видно даже лучше, чем на снимке в интернете.

– Ничего удивительного, фрау Лор, ведь в интернете скан как раз с этого оригинала.

– Ах, молодой человек, я все равно ничего не понимаю в современной технике. Лучше взгляните на Стефанию, она была очень красива в молодости.

Макс приблизился к креслу и взглянул на изображение довольно молодой женщины, в которое уперся сухой старческий палец фрау Лор. Женщина стояла в первом ряду недалеко от Инги фон Штразен и ее дочки. Он вспомнил, что не ответил на вопрос фрау Лор о возможной причастности Стефании Никлас к некоему убийству. Понимая, что старая женщина, скорее всего, просто шутила, все же сказал:

– Нет, фрау Лор, ваша подруга не имеет никакого отношения к убийству, которое произошло совсем недавно, а ваша подруга, как сообщила ваша правнучка, уже давно не обходится без инвалидного кресла.

– Совершенно верно, молодой человек… А все же было убийство?

– Да, фрау Лор. И один из изображенных на снимке мужчин может невольно оказаться косвенно виновным в убийстве, случившемся через много лет. Никого из этих господ вы не знаете?

– Нет, господин Вундерлих. Но я подумала, что Стефания может их знать, ведь не случайно она оказалась в этой компании.

– Вам не откажешь в логике, фрау Лор. Скорее всего, так оно и есть. Не могли бы мы прямо сейчас поехать в дом престарелых?

Фрау Лор улыбнулась и сказала:

– Вам не терпится скорее что-нибудь разузнать… Немецкая черта – думать в первую очередь о деле.

– Я швейцарец, фрау Лор.

– Но, наверное, немецкоязычный швейцарец?

Макс кивнул, и пожилая женщина удовлетворенно произнесла:

– Ну вот видите… Я сейчас свяжусь со Стефанией и узнаю, когда она сможет переговорить с вами.

– Вы не поедете со мной, фрау Лор?

– Не справитесь без меня?

– Дело не в этом. Боюсь, что старой больной женщине будет неловко разговаривать с незнакомым человеком, тем более сыщиком.

– Пожалуй, вы правы. Я поеду с вами.