Загадочные явления

Впрочем, от неконтролируемых, разрушительных побочных эффектов не застрахован, возможно, ни один эксперимент такого рода. Сами носители этой энергии далеко не всегда и не всякий раз могут направлять ее только по должным каналам и только на те объекты, на которые они бы хотели. В происходящем участвует, очевидно, не только дневное сознание, но и различные структуры подсознательного, со всеми их фобиями, тревогами и зонами напряженности. Можно предположить, что большинство таких побочных, неконтролируемых выбросов вообще не попадает в зону внимания экспериментаторов. И не только экспериментаторов.

Какие-то выбросы происходят постоянно, в том числе от людей, о паранормальных способностях которых не догадываются не только те, кто знает их много лет, но даже они сами.

Некоторое время назад на одном из военных предприятий, занятом сборкой чрезвычайно точных электронных устройств, было замечено: в одной из смен внезапно резко возрос процент брака. Все самые тщательные попытки выявить причину долгое время оставались безуспешны. Пока не догадались пригласить специалистов в области сверхчувственного восприятия.

Носителем неполадок оказался новый сотрудник с очень сильным полем. То, в каком он был настроении в тот или другой день, перепады его семейной и личной жизни отражались на надежности микросхем, которыми занималась его смена.

(А. А. Горбовский. Тайная власть, незримая сила. – М., Общество по изучению тайн и загадок Земли, 1991)

ФИЛИППИНСКИЕ ХИЛЕРЫ

Ниже приводится рассказ человека, ставшего свидетелем практики, распространенной на Филиппинах, где еще сохранились остатки африканской культуры:

"Два года (1976-1977) провела я с мужем в этом удивительном, волшебном мире. И самым удивительным из того, что я видела здесь, были филиппинские хилеры. Семерых из них мне довелось узнать поближе – познакомиться с их семьями, образом жизни, посмотреть их работу, ассистировать на операциях.

Мое знакомство началось с Холен Моргайте и Давида Елизальде – людей довольно известных. Холен (по национальности гречанка) была первой целительницей-иностранкой. Прибыла она на острова из Австралии, где занималась лечением с помощью наложения рук. Она считала, что дар этот к ней пришел от рождения, а путь к целительству указал ей "вещий голос". Он часто беседовал с ней, давал советы, как и что делать, а в 1972 году приказал ей бросить все и отправиться на Филиппины, что она и сделала.

Навсегда запечатлелась в памяти первая увиденная мною квазиоперация в исполнении Холен Моргайте. Это было излечение хронического гайморита у больного, приехавшего из Австралии. В этот день он стоял за моей спиной в общей массе любознательных людей возле "операционного стола", бледный, волнующийся, беспокойно спрашивал меня (зная, что я врач), стоит делать операцию или нет. Он 20 лет страдал хроническим гайморитом и безуспешно лечился частыми проколами пазух. Последнюю надежду на выздоровление он возлагал на филиппинских целителей. Я посоветовала ему рискнуть. Подумав, он сделал беспокойный взлох и быстоо сел на операционное кресло. Холен, улыбаясь, приветствовала его порыв, потрогав нос, быстро смазала переносицу раствором скипидара, смочила им же свои пальцы, зажала переносицу между вторым и третьим согнутыми пальцами, сделала два скользящих движения вниз, и в подставленный лоток хлынул поток кровавой массы. Продолжая выдавливать кровь из носа, она извлекала оттуда кусочки тканей. Лоток быстро оказался заполненным. Затем Холен сделала те же движения пальцами, но только в обратном направлении (к основанию носа), и кровотечение мгновенно остановилось. Больной сделал глубокий выдох и выплюнул кровавую массу изо рта. Такими же быстрыми движениями Холен вдула резиновым баллончиком в нос больному какой-то порошок, заставила его сделать несколько вдохов через нос и отпустила. Больной впервые за много лет задышал носом и с испуганным лицом вышел из комнаты. Такая же ошарашенная стояла и я.

Так сложилось, что мой муж стал "первооткрывателем" операционных услуг у Холен в нашей русской колонии. Еще до поездки на Филиппины врачи обнаружили у него язву в желудке и в двенадцатиперстной кишке. Осмотрев его. Холен решительно предложила операцию. Он согласился. Все происходило так, как я описывала выше. Сам муж комментировал операцию скупо: "Не больно, не страшно, но удовольствия мало". Через несколько дней после операции боли в желудке стихли. В течение последующих двух лет они его не беспокоили, он все ел и все пил.

Через год, будучи в отпуске в Москве, муж вновь прошел полное обследование – исчезли даже следы язв.