Загадочные рисунки Наска

И для чего могли служить взлетно-посадочные полосы и трапециевидные участки? «Не были ли это загоны для священных животных, которых приносили в жертву богам? Или пахотные наделы, присоединенные к фильтрующим галереям? Астрономические обсерватории? Или места, на которых племена собирались во время ритуальных празднеств?»

Фантазия не имеет пределов, важно не отрываться от почвы разума. Если бы трапециевидные участки были «загонами для животных», они должны были бы иметь ограждение, а его следов не видно. Также маловероятно, чтобы это были пахотные наделы. Поверхности трапециевидных участков и взлетно-посадочных полос видны как раз потому, что на них ничего не росло. А места ритуальных празднеств мы бы легко обнаружили и сегодня: по следам ступней и сандалий давних плясунов. И, как всегда, мне хочется через все рассуждения о Наска красной нитью провести мысль: если речь шла о ритуальных танцах и подобных вещах, то почему они происходили именно там? Скажите, почему в этой высохшей местности? И наконец, все эти «разумные решения» никак не толкуют зигзагообразные линии под определенными взлетно-посадочными полосами. Они игнорируют рисунки на склонах гор и не дают объяснений, зачем пришлось сглаживать вершины холмов, чтобы освободить место для взлетно-посадочной полосы — такой широкой, как четырехрядный автобан. Кажущиеся логичными научные объяснения лишены цельности.

Из научного «Всемирного атласа древних культур» озадаченный читатель узнает, что некоторые линии Наска могут быть тропами, «имевшими сакральное значение, по которым ходили при исполнении определенных обрядов». Но главным образом линии, «вероятно, были задуманы как жертвы предкам либо же небесным или горным богам, которые дарили воду, крайне необходимую для полеводства».

В научной литературе о Наска разрешено говорить все, за исключением того, что лежит перед глазами. Для сохранения миропорядка в ней совершаются весьма причудливые умственные кульбиты. Если следовать такому образу мышления, индейцы Наска были совершенно бестолковы. Поэтому в который раз повторяю: в пустынных и горных районах Наска не было никакого «полеводства». Земледелием занимались — и продолжают заниматься по сей день — исключительно в тех долинах, которые питает вода с Анд. В какой мере подземные водоводы питают растительность на дополнительных площадях, мы не знаем. В любом случае эти зеленые ареалы не имеют ничего общего со взлетно-посадочными полосами, линиями и рисунками Наска, ведь по прошествии тысяч лет они сохранились только потому, что тут ничего не зеленело и не цвело.

Альбрехт Коттман пытается разгадать загадку Наска исходя из совершенно иной посылки. Он разделяет фигуры на разные единицы. Пример: «Рисунок [птицы] в длину 286 м. Если длину разбить на 22 части, то три части приходятся на тело, пять частей — на шею с выступами, две части — на остальную часть шеи вместе с головой и, наконец, двенадцать частей — на очень длинный клюв. Длина от перьев хвоста до основания клюва относится к длине клюва как 5:6». Коттман предполагает в геометрических рисунках «идеографическое письмо, при котором одни и те же слова пишутся то огромными литерами, то крошечными буквами».

Возможно, с помощью математики можно пролить свет на часть вопросов о Наска. Я не могу судить об этом. Но разделение фигур на отрезки опять-таки ничего не поясняет о находящихся под ними взлетно-посадочных полосах и зигзагообразных линиях.

Более приземленное объяснение для Наска выдал британец Ивэн Хэдингем. Он полагает, что причиной действий индейцев Наска могли быть сильные растительные наркотики («powerfull plant hallucinogens»). Но от такого объяснения тоже нет никакого толку. Геометрические задачи не решают с затуманенной наркотиками головой. Хэдингем даже считает, что мысль о посвящении линий горным богам служит единственным ключом к загадке Наска. Как я докажу дальше, горные боги совершенно невиновны в феномене Наска.

Тот, кто надеется, что основные теории о Наска закончились, может еще немного поразвлечься. Антрополог Уильям X. Исбелл из Университета штата Нью-Йорк решил все проблемы Наска одним словом: трудотерапия! По предположению Исбелла, у индейцев не было амбаров, где они могли бы хранить продукты полеводства, поэтому существовала опасность, что в годы хорошего урожая население будет чрезмерно расти, а в неурожайные годы — голодать. Что делать? «Решение проблемы заключалось в том, чтобы поддерживать коллективный интерес населения к церемониальным работам, которые потребляли достаточно энергии, чтобы регулярно расходовать хозяйственные излишки». Совсем не важно, поучает нью-йоркский ученый, могли ли сами индейцы видеть плоды своей трудотерапии или нет. Это была всего лишь трудовая деятельность, чтобы «таким образом регулировать численность населения».

По всей вероятности, вокруг носились с таблицами «проповедники рационального питания», видимо те, с непропорциональными черепами.