Загадочные страницы русской истории

Переправа «Великой армии» — свыше шестисот тысяч человек при тысяче четырехстах орудиях — длилась три дня. Но если бы вся армия пошла в районе Ковно, то для ее переправы не хватило бы и недели. Потому были еще наведены мосты в районе Тильзита, у Гродно. Из всей агрессивной силы четыреста пятьдесят тысяч французов, итальянцев, поляков, баварцев, саксонцев, пруссаков и прочей собранной со всей Европы сволочи — это слово, образованное от соответствующего глагола, вполне соответствует изначальному смыслу — перешли через Неман в последнюю неделю июня. Остальные вскоре их догнали. Русская земля еще не знала нашествий, подобных этому по своей многочисленности.

Так начиналась блистательная, самая романтическая война в Российской истории. Никогда — ни раньше, ни позже — не наблюдалось столь поразительного и самоотверженного единения всех сословий, всех слоев общества, поднявшихся на борьбу с иноземными захватчиками.

Неисчислимое воинство, никем не встреченное, двинулось в глубь нашей территории. Противник шел тремя колоннами по трем расходящимся в стороны маршрутам. Главным направлением была Вильна, теперешний Вильнюс.

В русских штабах склонялись к мысли, что Наполеон традиционно изберет путь на столицу — в соответствии с этим располагались и наши войска. Непосредственно Петербургское направление прикрывал 1-й отдельный корпус графа П. X. Витгенштейна. На центральном направлении находились Западные армии: ближе к северу, к Петербургу, — мощная 1-я, генерала М. Б. Барклая де Толли, южнее — 2-я, князя П. И. Багратиона, уступавшая 1-й по численности почти в три раза. На Киевском направлении стояла 3-я Резервная, Обсервационная генерала А. П. Тормасова, в Валахии — Дунайская армия адмирала П. В. Чичагова.

Между тем, в многотомнике генерал-лейтенанта А. И. Михайловского-Данилевского «Император Александр I и его сподвижники в 1812,1813,1814 и 1815 годах» можно найти свидетельство, что царь «велел готовить на жертву свою великолепную столицу, увозить драгоценности и памятники, распоряжаться отбытием императорского семейства в Казань, особенно заботясь, чтобы ничто, принадлежавшее Петру Великому, не досталось врагам».

Что Наполеон избрал дорогу на Москву, объясняется политикой… Петра I. Именно царь-реформатор придумал разместить столицу империи «у нес под ногтем», как выразился некий остроумный современник. Придя, допустим, в Вену или в Берлин, французские войска оказывались в самом сердце государства, но, дойдя до Петербурга, они попали бы на окраину России, в тупик, откуда потом следовало вернуться обратно.

Кстати, с 1810 по 1812 год наша армия почти удвоилась и составляла, включая гарнизонные войска и силы, которые участвовали в войне с Персией, без малого миллион человек. Однако полевых войск из них было всего 480 тысяч, а реально Россия могла выставить лишь 317 тысяч человек — вполовину меньше того, что вел за собой император Франции. К тому же, как свидетельствует в книге «Гибель Наполеоновской армии в России» военный историк II. А. Жилин, «русские армии были растянуты кордоном от Россиен до Луцка (более 600 километров), в то время как значительно превосходящие силы Наполеона были сосредоточены лишь на 300-километровом фронте». В этой ситуации следовало либо умереть со славой — но тем самым открыть агрессору беспрепятственный путь в глубь страны, либо отступать, помня, что «на зачинающего — Бог».

«План кампании, который мы приняли, был, я думаю, единственный, который мог удаться против такого противника, каков Шполеон», — сказал Александр I. События первых же дней вторжения свидетельствовали о его правоте. «Передовые отряды кавалерии достигли литовской столицы в ночь с 27 на 28 июня… Проголодавшиеся солдаты принялись грабить предместья, что в значительной мере охладило энтузиазм обывателей. Наполеон не нашел здесь того воодушевления, с которым его встречали в коренной Польше», — написано у Лависса и Рамбо.

Идея «Война сама себя кормит» принадлежит Наполеону. К чему это привело, свидетельствует та же «История XIX века»: «В Литве обнаружилось то бедствие, которому суждено было погубить Великую армию. За отсутствием правильной организации интендантства, невозможной при таких огромных расстояниях и таких плохих дорогах, солдаты приучились более чем когда-либо жить за счет страны и рассеиваться по сторонам с целью мародерства. В Минске они в то самое время, когда в соборе служилось благодарственное молебствие по случаю восстановления Польши, ограбили военные склады. Так как большинство мародеров, особенно из числа солдат иностранных контингентов, превращались в дезертиров, то ряды войска стали редеть».

Можно добавить, что Наполеон «облагодетельствовал» литовцев и курляндцев тем, что распорядился создать из них и за их счет гвардейский полк и включить его в состав своего воинства. Это еще больше испортило отношение литовцев к «освободителям» и, кстати, вновь обратило их к русским.