Загадочные убийства

Тоби сразу понял, что Конрад Хантер уже имел дело с полицией. И не раз. Почти наверняка на него есть досье. Он относится к тем типам, кому каким-то образом постоянно удается выйти сухим из воды: ничего не признают, ничего не скажут добровольно. Учатся этому с колыбели. Он раскинулся в кресле, выражая кичливую расслабленность, и Тоби легко увидел за этой позой и чувственным лицом с полуприкрытыми тяжелыми веками глазами безрассудного школьника, мрачного надутого подростка, безжалостного юношу, каким когда-то был этот мужчина, обменивавшийся колкостями с другими представителями власти за другими столами в других местах.

Подтолкнув в его сторону расписание, детектив спросил:

— Вы его сегодня придерживались? Или что-то меняли?

Конрад пожал плечами и лениво протянул:

— Эта штука тут вместо Библии. Никаких изменений.

— Однако кое-что сегодня было иначе, разве нет? Марго Белл отменила свою встречу с вами. Во всяком случае, вы так сказали.

Конрад медленно улыбнулся, продемонстрировав ровные белые зубы с выдающимися клыками.

— Ну да.

— В какое время?

— Первым делом сегодня утром, еще до завтрака.

— Когда-нибудь раньше такое случалось?

Конрад с удовольствием рассматривал свои сильные золотисто-коричневые руки. Похоже, он ими восхищался.

— Нет, не припомню.

— Тогда почему на этот раз?

Он снова пожал плечами.

— Марго не объяснила.

— Сказала, что вместо вас хочет видеть Анжелу?

— Нет, просто отменила.

— И вас это не удивило? Вы ее не спросили?

— Нет. Просто решил, что у нее какое-то более важное дело.

Тоби попробовал зайти с другой стороны.

— Как давно вы работаете тут?

— Около месяца.

— А чем занимались до этого?

— Работал инструктором в фитнес-клубе "Двигайся правильно".

Тоби знал это место. Тощие девицы в трико с вырезом до подмышек, толстые богатые дяди с кризисом среднего возраста в поте лица трудятся на тренажерах, больше похожих на орудия пыток, и повсюду зеркала.

— Довольно значительные перемены для вас.

Конрад пожал плечами.

— Люблю перемены.

— Как давно вы с Марго Белл стали любовниками?

— Кто считает? Думаю, недели две назад, — протянул массажист, нагло усмехнувшись.

— Вам много времени не потребовалось.

— Я никогда не отказываю, старик. Скажем так: она знала, чего хочет, и я с радостью согласился.

— А теперь она убита! — не выдержал Тоби, разозлившись сверх всякой меры. — Что вы чувствуете по этому поводу?

"Я тебя достал", — сказали ему полуприкрытые глаза Конрада, но ответа не последовало.

Сверкнула молния, раздался раскат грома, свет замигал, из угла, где сидела Берди, послышалось короткое сдавленное восклицание, Тоби ссутулился, и только Конрад не шелохнулся. Снаружи, за уютно задернутыми шторами, барабанил дождь.

— Вы виделись с Марго вчера поздно ночью, — ровным голосом проговорил Тоби.

Конрад никак не отреагировал, и Тоби продолжил:

— Она рассказала вам о маленькой драме Уильяма за поздними вечерними коктейлями?

— Да. Уильям долбанутый. Он сводил ее с ума.

— Вы были наверху, в ее комнате?

— Конечно. Вы же не думаете, что Марго спускалась ко мне? — В первый раз на лице Конрада отразились какие-то чувства (намек на сожаление?). — В комнатушку в пристройке, рядом с нытиком Уилли и Анжелой? Это вряд ли. — В его глазах сверкнуло что-то похожее на злость. — Заметьте, от быстрого перепихона в массажном кабинете она не отказывалась. Это ее здорово заводило.

— Она что-нибудь говорила о гостях?

— Совсем немного: что сыта по горло. Сказала, ни одна из них не стоит наших усилий, кроме Хелен. И была права. Алистер идиот. Если его слушать, никогда ничего не добьешься.

— Она так говорила?

— По сути, да.

— А про кого-нибудь конкретно?

— Только что Алистер и Уильям распустили слюни над Белиндой, и она жалеет, что согласилась принять ее. Сказала, что не видела ее сестру, которая и попросила об одолжении, целых двадцать лет, потому что та жила в Италии или где-то там. И что, по правде, она ей ничем не обязана. Ну, вы же знаете, как это бывает.

Конрад зевнул и потянулся, так что пуговицы его белой рубашки натянулись на груди и Тоби заметил на золотистой шее два багровых пятна. "Она знала, чего хочет".

— Значит, ее настроение можно охарактеризовать как "раздражена и сыта по горло"?

— Ну да. Но она никогда не злилась долго, старик. Для этого я ей и требовался. — Конрад лениво подмигнул. — Всегда мог ее успокоить, а затем снова разогреть так, как ей нравилось, если ты понимаешь, о чем я.

"Подмигни, подтолкни". Тоби с трудом удерживал на лице выражение профессиональной лояльности. Он уже успел возненавидеть этого мерзавца, но с отвращением понимал, что немалое место в этом чувстве занимает зависть. И Конрад это тоже понимал, и это бесило Тоби больше всего.

— Она смеялась, когда я уходил, — продолжил Конрад с усмешкой, наблюдая за ним. — Смотрелась в зеркало. Строила планы.

— Вы не остались на ночь?

— О нет. Я всегда потом уходил к себе. Она дорожила личным пространством, как, впрочем, дорожу своим и я.

— Вы видели ее утром? Как она себя чувствовала?