Загадочный мужчина. Почему он вначале не хочет жениться, а потом – разводиться?

Есть набор сентенций, которые сопровождают разводы, склоняя сомневающихся то на сторону разводящихся, то на сторону хранителей семейного очага.

Мужчины, склонные придерживаться стереотипов, были хорошими, послушными мальчиками в школе и дома. Им с детства внушалось принятое у нас в культуре уважение к старшим, к авторитетам. Норма тоже играет роль авторитета.

Я встречала немало прекрасных семейно-ориентированных мужчин, родители которых пережили развод, когда мальчики были уже в подростковом возрасте. В это время идентичность молодого человека формируется в оппозиции к отцу, который, как правило, ведет себя более агрессивно, чем следовало бы. Юноша видит, что нормальная, хорошая семья возможна, если только проявить больше бережности, внимания к домочадцам, чем это делал отец.

Не будем сбрасывать со счетов и индивидуальные особенности. Есть мужчины, для которых семья, дом – самая естественная среда их обитания. Они любят детей, легко переносят домашний переполох, возятся на кухне с удовольствием, рады гостям. Мужчины сангвинического темперамента не отличаются конфликтностью, зато полны дружелюбия и энтузиазма. Очень важно, чтобы глава семьи в трудной ситуации сказал: «Да ничего, что-нибудь придумаем, главное, что мы вместе!»

Еще один типаж – почти полная противоположность сангвинику – эпилептоид. Несколько тяжеловатый в общении, принимающий нормы поведения тяжело, но раз и навсегда требующий от домочадцев педантичности. Для эпилептоида семья – это люди, среди которых он осуществляет свои властные полномочия. Конечно, он – глава семьи, и никто другой не может принимать важные решения. В доме почти военная дисциплина. Послушание, почитание, уважение в семье очень важны для таких мужчин, для них и домочадцы – это кто-то вроде участников домашнего производства. Семья, построенная на принципах домостроя, держится вплоть до взросления детей. Привыкшие к суровой отеческой опеке, контролю над поведением, к атмосфере наказания за возможные отклонения от родительских предписаний, дети могут вообще отказаться от личной жизни. И мальчиков, и девочек воспитывают в строгости, следят за их контактами со сверстниками, пугают последствиями ранних отношений с представителями противоположного пола.

Пьеса Максима Горького «Мещане» как раз о такого рода отношениях в семье. Глава семьи, богатый мещанин, вместо благодарности и любви домочадцев сталкивается с упреками, разочаровывается в каждом, страдает от того, что, положив на благополучие семьи всю жизнь, не находит в ней утешения. Все, что для него было мило и дорого, попрано, его обманывают или презирают. А за что?

Придерживаясь в целом позитивной семейной морали и даже не представляя своей жизни вне семьи и дома, мужчина может, сам того не понимая, воспитать детей в страхе перед репрессивной семейной машиной, созданной для покорных исполнителей, а не для свободы, счастья, радости, творчества.

Если эпилептоид – доминантная фигура в семье, отец-деспот, то его противоположность – муж-подкаблучник, муж-помощник – не уходит из семьи, потому что он находится в роли «усыновленного» мужа. Хоботов из кинофильма «Покровские ворота» – карикатура на таких мужчин. Но формы подчинения мужа, используемые женой, могут носить и более скрытый характер. Например, муж может занимать подчиненное положение в семье только потому, что вся недвижимость (квартира, гараж, машина) принадлежит жене и ему просто некуда деться. Он может испытывать чувство пожизненной благодарности за то, что «его взяли замуж».

Многие мужчины просто боятся перемен. Они могут знать про себя, что не отличаются высокой маневренностью и рискуют не справиться с управлением. Они могут помнить с детства, что, когда родители развелись, в жизни произошел разлом – и стало страшно. Поэтому они боятся перемен к худшему. Консервативность прежде считалась женской чертой, а мужчинам приписывалась способность к прогрессу, новациям, изобретению ранее неслыханного и невиданного. Но, как оказалось, мужские и женские роли могут меняться местами.

Женщины тоже могут двигаться быстро и стремительно вперед. Но происходит это не рационально, по четкому плану и к строго заявленным целям, а интуитивно, хаотично, иррационально. Говоря о своих прорывах, женщины сравнивают их с возвратным движением сжатой до предела пружины. Трудно остановить годами накопленное напряжение. Рядом с такой женщиной мужчина интуитивно становится инертным. Нерациональные прорывы пугают его. Он хочет найти или услышать объяснение поведения своей жены и не может отыскать однозначных интерпретаций. В таких случаях мужчина начинает дистанцироваться и предполагать, что от него что-то скрывают. Мужчине очень трудно поверить, что можно жить и развиваться, не преследуя четких целей, а просто из любопытства к жизни, любви к разнообразию, неудержимой страсти к новизне.