Загадочный мужчина

И мне подумалось, как бы Хок отнесся ко мне тогда, когда тридцати трехлетняя женщина, следившая за собой более десяти лет учила меня, когда я была еще подростком, и сейчас прозвенел таймер на кухне.

— Хлеб готов! — воскликнула Мередит.

— Суп тоже, — с улыбкой добавил папа, посматривая на Хока. — Поблагодаришь меня позже, сынок, за радость, которую испытаешь.

— Все к столу, — призвала Мередит, поспешив на кухню.

— Мне нужно поговорить с Хоком, — объявила я.

— Позднее, дорогая, чесночный хлеб не будет ждать... или женщина, — папа улыбнулся и направился к столу.

Я повернула голову в сторону Хока, который направлялся ко мне. Поскольку меня лишили возможности накинуться на него с руганью, у нас осталась единственная возможность объясниться на языке жестов, или войти в транс и начать говорить на непонятном мне языке, или запеленговать свое сообщение в азбуке Морзе, надеясь, что хоть какое-то из них все же проникнет в его мачо анти-коммуникационную крепость, но я решила свое недовольство выразить свирепым взглядом.

Хок проигнорировал все мои попытки свирепости, и как всегда, когда он оказывался рядом, схватил меня за шею, притянув к себе, подталкивая к столу, наклонившись к моему уху прошептал:

— Видно, что у тебя стресс и плохое настроение.

Он улыбался, когда я повернула к нему голову.

— Ради любопытства, ты не знаешь сколько берут киллеры за контракт, и кстати, не мог бы порекомендовать одного?

Мы направлялись к столу, Хок остановился, я соответственно тоже, обхватил меня своими огромными руками и запрокинув голову, расхохотался.

Я наблюдала за ним, напрочь забыв про свою ярость.

Его смех был не громким, но он шел откуда-то из глубин, прямо из живота, такой звучный.

Все еще смеясь, он склонил голову и поцеловал меня. Без языка, но это был поцелуй, определенно поцелуй уверенный и не короткий, и это прямо перед моим отцом, стоящим у обеденного стола.

Оторвавшись от меня, он поднял голову, я же моргнула и со смехом сказала:

— Ты не должен целовать меня в доме моих родителей на глазах у моего отца!

— Я только что сделал это, Душистый Горошек, — ответил Хок.

— Тогда, больше так не делай, — огрызнувшись сказала я.

— Тогда не будет так весело, — в ответ произнес Хок. — Ты заставляешь меня смеяться, детка, и предупреждаю тебя, когда ты сделаешь это в следующий раз, я опять поцелую тебя.

— Я не хотела показаться смешной, — растерянно объяснила я.

— Ну, так тебе это удалось.

— Как я могу это контролировать, не зная, обнаружишь ты что-нибудь смешное в моих словах или нет?

— Причина в том, что ты очень любишь спорить, поэтому поцелуй может произойти в любое время, детка.

Я открыла рот, чтобы возразить, когда поймала себя на мысли, что у нас имелись слушатели. Я повернула голову и увидела улыбающегося отца, и чисто по наитию (потому что такой улыбки раньше у него не видела) поняла, отец улыбался довольной улыбкой, с теплотой, что его дочь была на крючке у Мистера Очень, Очень Правильный. Я также увидела Мередит, стоящую рядом с отцом и кухонными варежками, удерживающей поднос с лазаньей, с улыбкой, которая отчетливо говорила, что она вышла замуж за Мистера Очень, Очень Правильный, и она была очень довольна, что ее любимая падчерица последовала по ее стопам.

Я полностью... лопухнулась... облажалась.

Я оторвалась от Хока и заявила:

— Я думаю, нужно выпить Cosmo.

Папа хмыкнул и двинулся к холодильнику, сказав:

— Не думаю, дорогая, тебе еще нужно работать, — он оглянулся через плечо на Хока. — Еще пива?

Еще? Пива?

И сколько он тут уже находился и с каких это пор такие накаченные, горячие парни пьют пиво?

— Да, — ответил Хок, и я посмотрела на него.

— Ты пьешь пиво?

Он взглянул верху-вниз на меня.

— Да.

— И тебя не заботит появление пивного живота? — спросила я.

— Жизнь коротка, детка, и иногда, хоть на краткий миг, стоит пожить и не пить воду с домашней лазаньей и чесночным хлебом.

Ну, его мать была наполовину итальянкой, он должен знать в этом толк.

Я решила проигнорировать Хока и направилась на кухню.

— Я помогу.

— Спасибо, дорогая, — пробормотала Мередит, поставив лазанью на фигурную, кованую подставку в центре стола.

Папа купил мне диетическую соду со вкусом винограда, сам достал себе и Хоку свежее пиво, для Мередит красное вино, пока мы с моей мачехой расставляли блюда на столе — горячий хлеб с чесноком, огромная миска с салатом и бутылки для заправки салатов, известные всему человечеству. Потом все сели за стол и стали накладывать в свои тарелки, отдавая комментарии, насколько вкусно выглядит и пахнет еда (по крайней мере, папа и я во всю комментировали, Хок же молча наполнял свою тарелку).

Я мысленно готовились к обсуждению проблем Джинджер, кладя ложку с лазаньей в рот, когда вдруг Мередит спросила:

— А как вы познакомились?

Я подавилась горячей лазаньей, и мой взгляд моментально пролетел через стол на Хока, на лице которого появились ямочки.

Я судорожно стала жевать с надеждой, что смогу ответить прежде, чем Хок, или у меня взорвется голова от дум или еще хуже, Хок смотрел на меня и его брови поползли вверх с явным вызовом.

Мередит опять произнесла: