Итак, мы все же перешли к
— Я знаю о Твоих Днях, — прошептала я.
— Да?! Ты знаешь?
— Да, — прошептала я, — знаю. И я знаю, что я затычка.
— Нет, — тут же ответил он. — Ты знаешь кучу дерьма от копов, у которых вместо мозгов дерьмо, и они не знают, как лучше потратить свое время, только как названивать тебе. И еще кое-что, детка, это дерьмо полностью выдуманное. Это полное фуфло. Гейл звонит по четвергам, потому что у нее есть другой мужчина, который явно ей не подходит, он уходит из дома по четвергам в бар, нажирается в говно, сидит там, пока бар не закроется, я понимаю ее состояние, поэтому навещаю. У меня нет расписания. Единственная женщина, о которой я дотошно собирал информацию и занимался расследованием — это ты, я наблюдаю за тобой.
— Но ты сказал, когда женщина твоя, ты…
— Нет, Гвен, забудь о том, что ты думаешь или что-то прочитала, или что я говорил. Я говорю тебе прямо сейчас, как оно есть. И я не собираюсь кормить тебя дерьмом, что других нет, есть и другие. И я думаю, ты поняла, что я не тот мужчина, который будет тратить свое время делать еще раз именно то, что делаю прямо сейчас, бл*ть, объясняясь перед тобой.
Ох, вот черт. Теперь мне кажется, что я схожу с ума.
— Понятно, — спокойно говорю я. — Мы вернулись туда, откуда начали.
— Нет, если мы вернемся туда, откуда начали, где были в последние пару дней, я получил бы кусочек твоей сладкой попки.
У меня разинулся рот.
Ему нельзя верить!
— Я не верю тебе! — закричала я.
— Ты считаешь я вру? — спросил он.
— Нет, видишь ли, последние пару дней
— Гвен…
— И мне не нужен ты — придурок, стоящий наверху и наблюдающий за всем этим.
— Гвен…
Я взмахнула руками в стороны.
— Мою гостиную расстреляли сегодня. Я
Он обхватил ладонями мое лицо.
— Детка, успокойся.
—
Он прошелся пальцами по моему подбородку и тихо сказал:
— Хорошо, детка, я куплю тебе еду из Imperial.
Я покачала головой, но, к сожалению, его руки не освободили меня.
— Нет, той ночью, ты мне понравился. Сегодня нет, — объявила я. — Я хочу сказать спасибо, что спас меня от тюрьмы у байкеров, но сейчас я хочу домой..., — и тут я отчетливо поняла, что дома у меня нет, также как и у моих родителей, и по этой причине я оказалась в полной жопе, поэтому неубедительно закончила, — ... или куда-нибудь еще.
— Ты здесь будешь жить, пока все не закончится, детка, — заявил Хок.
— Эй? — позвала я. — Позволь мне напомнить тебе, что ты живешь в Невероятно Крутом Мире, я же нет. Ты не можешь мне говорить, где мне стоит быть.
— Уверен, бл*дь могу, Гвен, — ответил он.
— Нет, не можешь, — ввернула я, его руки скользнули к моей шее, и пальцы впились в кожу.
— Послушай меня, Гвендолин, — прорычал он, и я упустила тот момент, когда он уже не злился на меня, сейчас он как раз очень даже злился, поскольку назвал меня полным именем, подчеркивая каждое слово. — Итак, из того, что у нас есть выходит, что Джинджер сегодня не было в окрестностях, когда ты совершала свой путь домой. Значит, одно из двух. Эти выстрелы предназначались или для Тэка или для тебя.
— Никто не хочет меня убивать, — ввернула я.
— Нет, но они хотят, чтобы Джинджер страдала, а она твоя сестра, они могут не знать, что ты ничего не имеешь с ней общего, и, наконец, они находятся в отчаянии, поэтому действуют так, как я сказал, скорее всего, эти выстрелы предназначались для тебя.
Святое гребаное
Я закрыла глаза и пробормотала:
— Почему все продолжается так плохо?
Я открыла глаза, Хок ответил:
— Потому что твоя сестра — мусор, — я разрешила в этот раз так ее назвать, но не получила шанса об этом ему сообщить, поскольку он продолжил: