Загадочный пациент (СИ)

- Я дал ей успокоительного. Скоро заснёт. – говорит он, ставя свой чемоданчик на журнальный столик. Смотрит на меня он осуждающе, качает головой, как мамочка, которую расстроил ребёнок.

- Ну давай, скажи, что от меня ты такого не ожидал. – поднимаю устало на него взгляд, выслушивать нотации у меня сейчас нет сил.

- Мне кажется, что Вы с Лукой учились в далеком ауле, где положено воровать женщин. – он морщит нос, глядя на мою руну, где не хватает куска мяса.

- Скажи мне лучше, как тебе она? С профессиональной точки зрения.

- Нормально. На вид здорова, ты говорил, она наркоманка, но я не увидел ни одного признака зависимости. В принципе, весьма адекватна и через чур скромна. Яна и тени своей боится, трясётся, не давала себя осмотреть, потому что я мужчина.

- Уже Яна значит… - протягиваю, откидываясь в кресле. Встретив непонимающий взгляд друга, поясняю: У нее похоже раздвоение личности. Днем, ее зовут Аня, она наркоманка и скандалистка, а вечером – Яна, очаровательная скромница.

Алан даже садится напротив, рассматривая меня, пытаясь определить – вру ли я ему. Хотел бы я, чтобы это был розыгрыш, но нет. Отнюдь. Все факты говорят об этом.

- Нужно показать ее психиатру. Есть у меня один знакомый, профессионал своего дела, может помочь. Специализируется на этой теме. Ян. Крутой мужик.

Слова Алана вводят меня в лихорадочное возбуждение.

- Как ты говоришь его зовут?

- Ян Бурых. – спокойно отвечает тот, заклеивая руку. – У него своя клиника в Подмосковье, иногда консультирует иностранных коллег.

Беру телефон и записываю голосовое сообщение: «Проверь, пожалуйста» психиатра Яна Бурых не ездил ли он в Швейцарию последний год…»

Колибри лежит на кровати, свернувшись калачиком, такая хрупкая и нежная. Густые волосы разметались по подушке, накрывая ее покрывалом. Даже на расстоянии двух метров вижу синюю шишку на ее белоснежном лбу. Маленькая единорожк.

Реснички так и подрагивают, не спит. Услышав мои шаги, поднимается, смотрит на меня глазами полными слез. Самое мощное женское оружие - слабость, слезы, пробивают любую броню.

- Майлз. – говорит она и начинает рыдать в голос, прижимая колени к груди. Сажусь рядом и притягиваю к себе, целую шишку, как ребёнку. Срань Господня, до чего докатился. – Я так испугалась.

- Все хорошо, Яна. – делаю акцент на имени, охреневая во что меня превратила Колибри. Просто смирился с тем, что в моей кровати лежит девчонка с кукушечкой, называю разными именами… общаюсь по-разному… охренеть. Мозги потекли, как мороженное на солнце.

Говорить ей пока ничего нельзя, мало ли что с ней будет. Вдруг станет еще хуже? Никто не поверит, что у него раздвоение личности. Самое ужасное - я в тайне надеюсь, что вверх возьмёт Яна. Тихая и нежная Бэмби, которая и сейчас обнимает меня. Она не будет кусаться и царапаться. Ласковый зверёк.

- Кто это был? Что они хотели?

- Не думай об этом. – говорю спокойно, хотя внутри нарастает волна негодования.

Эти выбеленные мудаки не тащили силой ее в машину, Аня сама бежала с ними. Возможно и целилась она в меня для того, чтобы нанести вред и сбежать с ними. Может быть промахнулась только по девичьей неопытности. У меня до сих пор нет уверенности, что ее не подослали. А что? От этой семейки можно ожидать чего угодно. Я не могу верить девушке по имени Аня. – Ложись спать.

- А ты? – она заглядывает мне в глаза, прижимаясь щекой к руке. Сколько нежности в этой крохе. Алые губки приоткрыты и я невольно задерживаю дыхание, сладкие ягодки, не меньше.

- Мне нужно кое-что уладить. – целую ее, стараюсь сдерживать себя, быть мягче, но в груди что-то клокочет, надрывно ломается и я все равно с остервенением вгрызаюсь, практически жру ее. Животное берет надо мной вверх.

Девочка не сопротивляется, поддаётся, разогревается в моих руках послушно, как пластилин, глухо стонет в рот.

- Не уходи, мне страшно без тебя. – ее шёпот раздирает меня на части. Не хочу ее бросать. Но уладить дела с Альбиносами нужно. Причём, сейчас, нельзя откладывать.

- Я вернусь. Улажу все и вернусь. – говорю я, тая надежду, что когда вернусь, это будет еще Яна. Потому что второй я хочу свернуть голову.

Вот опять, я начинаю воспринимать их, как разных женщин. А она одна.

На улице свежо, прохлада отрезвляет и структурирует мысли. Ко мне возвращаются силы мыслить здраво. Настало время все хорошенько обдумать и набросать стратегию.

Я мог бы убить второго Альбиноса запросто, он был у меня на прицеле, но страх, что задену Колибри не дал мне нажать на спусковой крючок. Хотя я всегда бью в цель. Теперь корю себя за мягкотелость. Сукин сын ударил ее, я это так не оставлю.

В гараже дальнего дома был связан и обездвижен один из Альбиносов, которых мы успели поймать, но что-то мне подсказывало, что он позволил нам это сделать. Он с поразительной легкостью прорвался в самый защищённый коттеджный поселок, не боюсь этого выражения, в мире. Здесь стояли самые опытные бойцы и лучшая система сжижения. Так как получилось, что он дал себя поймать?