Загляни ей в глаза: повести

Чистое небо, яркое солнышко, свежая зеленая травка. Погода стояла прекрасная. На газонах городского парка горожане устраивали пикники. Запрет был наложен на разжигание костров, и послушные граждане его неукоснительно соблюдали. Никто не подозревал, что среди тихих мирных жителей оказались уголовники. Один, за которым тянулся шлейф убийств, облюбовал милую полянку и расстилал найденные у обочины газеты вместо скатерти, а второй успел пошарить по карманам прохожих и на сворованные деньги покупал в палатке продукты и пиво.

Внимание Огородникова привлек огромный заголовок на первой полосе газеты: «Они уже в городе». Он начал читать. Брелев, насвистывая, вальяжной походкой вышел на полянку с полными пакетами, присел рядом и начал выкладывать еду на расстеленные газеты. Видок у обоих был помятый, но не слишком вызывающий.

— Ты умеешь читать, Юрик?

— Читать умею, но ни черта не понимаю. Нас здесь не было позавчера, и мы никого не грабили.

— Ну-ка, дай глянуть.

Брелев пробежал взглядом текст.

— Вот почему нас держали на звероферме, а не отправили в кутузку!

— Если можно, поподробней, Головастик.

— Нас взяли менты на подходе к городу. Сами виноваты, обалдели от радости. Вместо предвариловки отвезли в охот-хозяйство и посадили на цепь. Протоколов никто не составлял, допросов не проводили. Официально мы в бегах. Тем временем они под нашими масками сводят счеты с неугодными. Теперь, что бы в городе ни случилось, все повесят на нас. А когда акция будет закончена, нас должны были из клеток отвезти к последнему месту преступления и устроить спектакль с задержанием. — Брелев задумался. — Нам нужна приличная одежда и машина.

— Какие проблемы?

— Машину мы купим. Никаких угонов. Меня другое беспокоит. Они знают, как я открываю сейфы. Ломы и кувалды — не мой инструмент, у этой истории есть второе дно.

— Давай пожрем, на голодный желудок мне плохо думается.

— Тебе лучше не думать, Юрик, не твой конек.

5.

Цимбал открыл квартиру Ирины отмычкой и тихо вошел. Натянул на руки хирургические перчатки и прошел в комнату.

Женщина лежала на ковре, залитом кровью, ее халатик распахнулся, оголив стройные ноги. Тут же валялся окровавленный лунообразный кинжал.

— Псих! Как был психом, так им и остался!

На постели лежало белое пальто, забрызганное кровью.

Цимбал достал из кармана платок и вытер рукоятку кинжала. Поднял с пола разбитый будильник. Стрелки остановились на десяти часах одиннадцати минутах. Он перевел их на час назад и положил на место. Что-то блеснуло под журнальным столиком. Цимбал протянул руку и достал связку из трех ключей. На кольце висел брелок, сделанный из старинной французской монеты с портретом Бонапарта. Он убрал ключи в свой карман, их происхождение надо будет выяснить.

Переступив через труп, Константин подошел к трюмо. На самом видном месте лежал рубиновый гарнитур: кольцо, браслет и ожерелье. Он взял кольцо и осмотрел внутреннюю сторону, там отчетливо просматривалась гравировка: «Любимой Ирэн от раба Константина». Он помнил те золотые дни, когда Ирина дала ему шанс. Тогда он еще верил в себя и мечтал завоевать ее сердце. Сорвалось. Такую улику в доме оставлять нельзя. Цимбал собрал побрякушки и тоже бросил их в свой карман. Осталось проверить книги. В одной из них оказался какой-то диск. Больше искать не стал.

Прихватив пальто, он протер платком дверные ручки и вышел из квартиры. Пальто бросил в багажник черной «десятки», прикрыл его чехлом.

Свою работу он выполнил. Можно возвращаться в офис.

Бар «Престиж» находился в пяти кварталах от дома Ирины. Джип Громова был на месте. Олег торопился и, перебегая дорогу, угодил под машину. Машина скрылась, а жертва осталась лежать на проезжей части. Начала собираться толпа.

6.

Рахимов вошел в кабинет Вольнова, но не остановился в дверях, как обычно, подошел к столу. Это не возбранялось, если информация имела важное значение.

— Есть сигнал, Пал Иваныч.

— Говори.

— Ирину видели вчера в городе. Не очень трезвую. Ее сопровождал смазливый повеса, повсюду соривший деньгами. Высокий, темноволосый, с голубыми глазами, хорошо одетый.

— Сплетни или есть конкретные свидетели?

— Один есть точно.

— В котором часу?

— Около десяти.

— Он узнает этого прощелыгу?

— Мой человек. Он знает всех, мы уже пользовались его услугами.

— Не тяни кота за хвост. Кто?

— Олег Громов.

— Какая связь?

— Эту связь может установить редакция самого Громова. Его следственный комитет.

— Соображаешь, Рахимов. За что тебя и держу.

В редакции «Вестника уголовной хроники» работа шла полным ходом. Возле графитовой доски суетился народ.

Человек пять мужчин во главе с Заикиным и три женщины бурно обсуждали события. Голоса постепенно затухали по мере того, как кто-то замечал в проеме дверей фигуру шефа холдинга. Когда замолкли все, Вольнов вошел.