Загнанная в ловушку. Дело Пентагона

— Только поиски их заканчиваются приобретением определенной репутации, что ты явно не в состоянии пережить. Сейчас ты позволяешь решать не мозгу, а обиде. Это глупо, и оборачивается, как правило, сожалениями. Потом скажешь спасибо. — И решительно пододвинул ко мне листы бумаги. Самодовольный индюк. Ну уж нет, я не продамся за пару сребреников. В эту игру можно играть в двустороннем порядке. Вот так я просто взяла в руки бумаги и разорвала их напополам. А затем еще раз.

— Убеди почему ты, а не Клегг. Пока что я слышала только один аргумент: под тобой хорошо. И, надо сказать, звучит это жалко.

Это заявление взорвало аудиторию. С другой стороны, если бы он меня вышвырнул из университета, я бы вот встала и ушла. И даже не пожалела… примерно с сутки еще. Ха-ха, Джо. Ну ты, чтоб тебя, чертов гений! Но Шону нужен был пинок. И при всех. Потому что… ну охренел вообще. Изменил, вынудил уйти из дома, отказал в общежитии, а теперь как ни в чем не бывало машет перед моим носом вожделенной морковкой. Но он правила игры принял и охотно. Правда, изучал меня достаточно долго, я даже боль в шее почувствовала.

— Клегг не из Бабочек Монацелли, Конелл. Я правильно тебя понял?

Я ненавидела его за этот вопрос. И ненавидела себя за этот ответ:

— Ты правильно меня понял.

— Зайди ко мне в кабинет после пар. Обсудим.

Не знаю, сколько знала о произошедшем мисс Адамс, но адресованная мне улыбка была намного более теплой и сострадательной, чем обычно. Я не очень люблю, когда меня жалеют, потому что от этого мне всегда хочется плакать, да и к тому же это означает, что все в курсе, насколько хреново идут мои дела. А раз об этом ей рассказала не я… отстой, одним словом.

Я постучалась в дверь кабинета Шона, и, не дожидаясь приглашения, зашла. Устала я от церемоний и хождений на цыпочках. Тем более что это не помогало совершенно. Только Шона не было. Ни за столом, ни в уголке отдыха. Я даже растерялась. Но тут дверь позади меня хлопнула. Это он вроде как спрятался что ли? И теперь на повестке дня ролевые игры в маньяков и жертв? Клянусь, это не по мне! Но оказалось все проще. Он схватил меня в охапку и буквально на ходу стал срывать с меня одежду, подталкивая к дивану. Шелковый шарф улетел в небытие, кофта — туда же. Будто после года целибата… Просто невероятно. Я повернулась к нему лицом, не позволяя себя так легко заполучить после случившегося. Я была в бешенстве, и только это позволило мне сохранить рассудок.

— В чем дело, Картер? Что с тобой? Она была настолько холодна в постели? — прошептала я злобно ему в ухо и слегка прикусила мочку. Раздался треск, и от моего платья остались лишь воспоминания. Вот же козел, у меня итак из гардероба ничего не осталось! Все у него в доме. Но я ничего по этому поводу не сказала. Это все для Шона комариный писк. Нет, бить, так кувалдой! Наверняка! — Бедняжка, ты для нее просто игрушка.

Он больно сжал мои бедра и толкнул на диван. Вскрикнув, я упала на подушки, волосы взметнулись и закрыли мне весь обзор, а я должна была все видеть, потому что… потому что мне необходимо было видеть злость на его лице. Я хотела сделать ему так же больно, а он мне. Это стало для меня какой-то жизненной потребностью.

— Это было почти жалкое зрелище. Ты так старательно ее распалял, а вот хрен тебе…

Ремень его брюк присоединился к моим потерянным по пути вещам, но мне было плевать, что он там задумал, я хотела только издеваться, насмехаться. Кусать, отбегать, дождаться подходящего момента, снова кусать и снова отбегать, пока меня не поймали и не обидели снова!

— Ты заткнешься?! — Он навалился сверху и одной рукой завел мои запястья за голову, пришпиливая их к подлокотнику дивана своей ладонью. Ого, легкий БДСМ все-таки пошел. А-ля я тебя буду пытать морально, а ты отыграешься физически?

— Ни за что! Ты унизил меня, и я имею право.

— Ты вообще не имеешь никаких прав, — огрызнулся Шон.

— Ну нет, Картер! Хочешь со мной, как со шлюхой, так переходим на контрактную основу. Сегодня расплачиваешься собственным унижением, а на потом найдем более мирные пути урегулирования ценового вопроса. В конце концов, за этим ты меня и вызвал, но до сути добраться не сумел… Так что продолжим, Шон. Что же у вас там случилось? Она бросила тебя ради Алекса?

Он разорвал мои трусики и взялся за собственную ширинку.

— Ну и как там? С ним в постели она горячее? Или он с тобой новостями не поделился? Или теперь вы не так близки с ним, как до того, как она тебя бросила… Ради наркомана-то…

— Тебе действительно интересна наша маленькая личная драма? — умиленно поинтересовался Шон. — Ну так если тебе правда интересно, я ее имел первым. Хотя она и считалась подружкой Алекса. Как тебе такая правда?

— Ты еще отвратительнее, чем я думала…

Он вошел в меня, и я застонала вовсе не от боли. Ненавижу себя!

— Ну так как, все еще отвратительно? — поинтересовался он, до боли сжимая меня в объятиях.

— А разве это показательно? Ведь какая тебе разница, какого мне, если ОНА с тобой в постели не стонет?