Загнанная в силки

Слегка всклокоченные тёмные волосы, густые брови, нависающие над кажущимися в ночи угольными глазами с таким цепким взглядом, что невозможно выбраться из этого капкана. Прямой нос, небольшой шрам на переносице, пухлые губы и сизая щетина, сквозь которую виднелась ямочка на волевом подбородке. Не знаю, виной ли ночь, либо напуганное сознание, но Роберт выглядел настоящим хищником. Таким, что будет загонять жертву, а потом растерзает её на части. И сейчас этой жертвой оказалась я. Он такой большой и очень сильный, я помнила какими твёрдыми были мышцы, чувствующиеся под классическим деловым костюмом. Рядом с ним я выглядела как мышка рядом с огромным львом. Ладошки вспотели и сбилось дыхание, но я не двигалась с места, ждала что последует дальше. Отчего -то была уверена, он не возьмёт насильно. Но терять бдительность нельзя.

– Зачем вам я? У меня муж и двое детей. Вы явно можете найти девочку и моложе, с упругой грудью и не обременённую семьёй.

– Сам задаю себе этот вопрос, – ухмыльнулся он, вылизывая меня взглядом. – Понял, что единственный способ выяснить это, трахнуть тебя.

Вздрогнула от последней фразы и в то же время, кинуло в жар. Мне не понравилась собственная реакция. Всё происходящее воспринималось каким-то сюрром, сном. Как я вообще могла стать участником подобной беседы?

– Я люблю мужа и не стану ему изменять.

Роберт Альбертович смотрел на меня с застывшей на губах полуулыбкой, всматриваясь мне в глаза. Опустил взгляд к губам, проскользил взором к груди и снова вернулся к губам, тяжело сглатывая.

Напряжение повисло между нами, он снова думал о чём-то, не говоря больше ничего. Повернулся к рулю, и выехал на проезжую часть.

– Забыл уже, как это, когда отказывают, – усмехнулся он. – Верность и любовь, слова из параллельной реальности.

Оставшуюся дорогу до моего дома он не проронил ни слова. И лишь когда затормозил у подъезда, я смогла выдохнуть. Взялась за дверную ручку, приготовившись бежать.

– Ульяна, – окликнул меня мужчина, впиваясь потемневшим взором. -Возьми, – достал из подлокотника визитку, протягивая мне. – Звони, если что-то нужно и, если передумаешь.

– Спасибо. Надеюсь не пригодится, – кинула через плечо, быстро покидая салон автомобиля.

Шла к подъезду, ощущая прожигающий взгляд. Лишь когда вошла в подъезд, услышала визг покрышек, понимая, он наконец-то уехал.

ГЛАВА 4

– Я голосую за блондина! – торжественно заявляет подруга, оторвавшись от телевизора и подливая себе вина.

– Тёмненький лучше спел, – выставила блюдо с сыром на стол.

– Ой, всё! Просто он более смазливый, поэтому ты за него, – Таня закинула ноги на диван, потягивая вино.

Сегодня у нас девичник, если так можно назвать посиделки со спящими в соседней комнате детьми.

– Вот скажи, Сёма? – продолжала называть меня прозвищем – производным девичьей фамилией блондинка. – Как так вышло, что нравятся тебе жгучие брюнеты, а вышла замуж ты за русого парня с серыми глазами?

– Как, как? Любовь зла, а дальше ты знаешь, – усмехнулась, забравшись с ногами на диван и устремив взгляд в телевизор. «Голос» мы оставили лишь для фона, тем для разговоров нам хватало и без него.

– Кстати, о козлах. Чего это Пашка так часто на работе торчит до ночи?

– Берёт переработку.

– Ага, знаем мы эти переработки, – хмыкнула Танька, кусая пиццу.

– Что хочешь сказать? – вмиг напряглась, посмотрев на подругу.

– А то! Секс у вас сейчас регулярный? – бомбила вопросами.

– Мне кажется, тебя это не касается! – огрызнулась, отворачиваясь от неё к телевизору. Скулы напряглись, а во рту скопилась горечь.

– Вот и ответ! – развела она руками. – Вы же всегда сношались как кролики. И до рождения мальчишек и после.

– Можно подумать ты много знаешь, как мы, где, и когда, – закипала, приготовившись выставить Таньку за дверь.

– Да, ладно, Уль! Пашка же всегда зажимал тебя, готовый съесть. У него рядом с тобой штаны дымились, будто вы вчера только встречаться начали.

Под ложечкой засосало. Танька была права. Больше трёх недель у нас с мужем не было близости. Сначала, находясь в шоке от разговора в машине с Робертом Альбертовичем, я не обратила на это внимание. Но стоило прийти в себя, как холодность мужа начала меня пугать. Ведь, как правильно заметила Таня, он всегда хотел меня, а я никогда не отказывала. И это резкое похолодание, вызывало панический ужас.

– Нет у него никого. Он на работе так сильно устает, что приходит, еле ноги переставляет.

– Так конечно, работать в двойную смену. На работе, потом на чужой бабе. Вот на семью сил уже не остается.

– Зря ты так, – грудь сдавило. Глаза защипало и ком встал в горле. – Я разговаривала с ним, – с трудом сглотнула ком.

– И-и-и?

– Сказал, что я ёб***сь и мне меньше нужно залипать в Инстаграм, – усмехнулась, вспомнив как злилась на него и его бесчувственность. А позже проплакала полночи, не понимая, что происходит. Но Паша, как обычно, обнял меня со спины и не выпускал из объятий до самого утра. Поэтому на следующий день я совершенно забыла о своей обиде.

– Ну, ты и дура, Улька! Стоило ему сказать, что ты ёб***сь, как ты сразу засунула язык в задницу?