Загогулина в портфеле президента

Что имел в виду глава пошатнувшейся в те дни, но всё ещё могучей державы? Какую тайну припрятывал в разгар им же продекларированной гласности? Откуда выросли ноги распространённой на другой день «Известиями» лжи, будто к моменту объявления чрезвычайного положения было заказано 250 тысяч наручников? Как получилось, что уже вечером того же дня эту ложь подхватило ТВ, уверявшее, будто с американских спутников зафиксированы работы по реконструкции лагерей прежней гулаговской системы? Так из отдельных умолчаний, мифов и откровенных фальсификаций сложился и по сей день гуляет один из главных подлогов современности – будто в лице Б. Ельцина и его соратников добро в те дни победило силы зла. Будто демократия восторжествовала над реакцией, над попыткой повернуть страну к репрессиям, диктатуре.

Будто после августа девяносто первого Б. Ельцину и его подельникам по беловежскому сговору ничего не оставалось, как оформить распад страны, фактически якобы уже состоявшийся. И т. д. и т. п.

Но вот в последние годы нравственный климат в стране стал ощутимо здоровее. Она поднялась практически с колен. Больше других сделавший для этого лично Президент В. Путин прямо поставил вопрос: нам, особенно молодым поколениям, надо знать правду о нашей истории. Правду, а не версии, сработанные людьми невежественными, недобросовестными, а то и просто недругами России.

В связи с этим хочу обратиться к событиям тех августовских дней девяносто первого года, в которых лично участвовал, пережил предшествующие им процессы и последствия, воспринятые большинством наших сограждан как трагические.

Тут надо напомнить, как к началу лета 1991 года на настроениях людей сказывались проблемы продовольственных и других дефицитов, созданные во многом искусственно; как набирал силу криминал, уже наметивший для захвата самые жирные куски собственности; как в союзных республиках подогревались сепаратистские настроения, всплеск которых привел в ряде случаев к насилию, крови, человеческим жертвам.

А главное – у людей росла тревога: почему власть, видя все это, бездействует? Почему воля советских людей к единству страны, выраженная в ходе Всесоюзного референдума в марте 1991 года, для нее, власти, звук как бы пустой?

В этих условиях председатель КГБ В. Крючков в июне 1991 года на закрытом заседании Верховного Совета сделал, а фактически повторил доклад Ю. Андропова (с которым тот выступал перед членами Политбюро ЦК КПСС еще в 1977-м), добавив к нему свои комментарии. О чем говорилось в докладе? О том, что уже в 70-х годах в стране действовали агенты влияния, внедренные Западом с целью содействовать изменению общественного и государственного устройства СССР. К 1991 году число и влияние таких людей, в том числе близких к Горбачеву и Ельцину, прикормленных различными фондами, центрами, университетами Запада, возросло. И действовать они стали в открытую. Все это приближало страну к краю пропасти.

В июле 1991 года в прессе появилось «Слово к народу», в котором одиннадцать авторитетных патриотов призывают наш народ спасти страну!

3 августа Горбачев собирает Президиум Кабинета министров СССР и объявляет: «В стране обстановка крайне тяжелая. Я еду в Крым отдыхать, а вы за это время обязаны навести порядок!» Естественно, Горбачев понимал, что Правительство, как и руководство страны в целом, будет действовать. Если успешно, Горбачев заявит: «Это – я! Я им ставил задачу». В случае же провала он, верный себе, ускользнет от ответственности, как после тбилисских, вильнюсских событий.

4 августа руководство страны проводило Горбачева на отдых, а уже 5-го все схватились за голову – что делать? В течение 10 дней разрабатывали документы, составляли планы выхода из тяжелого кризиса.

17 августа руководство страны и приглашенные собрались у В. Крючкова на объекте на окраине Москвы и, разобрав обстановку, решили: четырем представителям от совещания вылететь в Крым к Горбачеву и убедить его в необходимости решить два вопроса: первый – не подписывать 20 августа Союзный договор в Ново-Огареве, так как его готовы были подписать только шесть республик из 15; второй вопрос – объявить чрезвычайное положение в тех районах страны и отраслях народного хозяйства, где это требуется. При этом решение проблемы должно было основываться на принятом Съездом Народных депутатов 4 апреля 1990 года Законе «О режиме чрезвычайного положения».

18 августа состоялась встреча с Горбачевым в Крыму. Он отказался участвовать в наших действиях. От предложения полететь в Москву для совместного принятия решения он также отказался, сославшись на плохое самочувствие. Но заявил: «Действуйте как считаете нужным, черт с вами!»

Это подлинные его слова. Ничего другого не прозвучало.

В ночь с 18 на 19 августа руководство страны, учитывая выбор Горбачева умыть руки, вынуждено было создать Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Такого типа комитеты в то время имели право создавать два лица: Президент или Председатель Кабинета министров. Руководитель Правительства B. Павлов создал комитет и сам вошел в его состав.