Загогулина в портфеле президента

А оценивая тенденции российской политической жизни en qros, можно проявить осторожный оптимизм. Массовое противодействие путчу показало, что Россия далеко не так безнадёжно далеко от европейских ценностей, как считалось прежде. Продолжая аналогию, можно предположить, что и переход коммунистической фантасмагории к среднеевропейскому посткоммунистическому образу жизни будет хоть и не сладким, но относительно гладким.

«Вот и настало оно, время великих свершений, вот и настало оно, вот и настало оно», – заметил поэт. Несколько отоспавшиеся после бурной прошедшей недели граждане наблюдают за свершениями новой власти и с удивлением отмечают, что «Варшава нам и Вильна прислали свой привет, земля была обильна, порядка ж нет, как нет». Удивительно, но факт: с тех пор как всеобщие забавники вроде вверженного в узилище В. С. Павлова оставили граждан своим попечением, на вакантные места массовиков-затейников бросились новые герои наших дней.

Г. Х. Попов объявил крестовый поход против ветеранов. Собственно, ещё в ночь с 19 на 20 августа столичный мэр произнёс в осаждённом Белом доме пламенную речь, на 70% состоявшую из описания того, каким казням египетским он подвергнет Совет ветеранов после всеконечной победы сил демократии. Тогда сидельцы Белого дома приписали это нервическому состоянию мэра, вполне понятному в таких условиях, – недаром в ту же ночь многие видные демократы одновременно с В. С. Павловым и Г. И. Янаевым допились до зелёного змия. Однако нет: выйдя на волю, Г. Х. Попов и взаправду первым дело стал корчевать ветеранов-изменников. Управившись же с ними, он достиг ещё более интересных результатов: в конце недели видный писатель-патриот В. И. Белов со слезами взывал к помощи журналистов-евреев из жёлтой прессы. Дело в том, что немилосердный Г. Х. Попов запечатал писателей-патриотов РСФСР в здании их правления – таким образом, патриотический жёлтый дом испытал судьбу героических защитников Белого дома.

А в промежутке между этими подвигами Г. Х. Попов повторял ещё и подвиги Петра Великого, искоренявшего измену гетьмана Мазепы: возмутившись изменой малороссов, вознамерившихся драпать куда глаза глядят из освобождённой от большевистского ига страны, московский градоначальник пригрозил отрезать от мятежной Украины Крым и причерноморские губернии аж до самого Дуная. Очевидно, на отрезанных землях эллии Г. Х. Попов намерен восстановить древнее Херсонское царство.

Победитель гидры коммунизма Б. Н. Ельцин был на этой неделе менее деятелен, и хотя литератор А. М. Адамович назвал последние события «революцией с лицом Ростроповича», сам Б. Н. Ельцин существенно разошёлся с М. Л. Ростроповичем в оценке некоторых явлений. Знатный виолончелист, как известно, получил въездную визу уже в аэропорту «Шереметьево», предъявив пограничникам приглашение на конгресс соотечественников. Однако лишь вступив на российскую землю, великий музыкант спросил у таможенника, где бы ему взять такси до Краснопресненской набережной, присовокупив притом, что соотечественников он-де подвергал противоестественным половым сношениям. Совсем не таков был Б. Н. Ельцин – он подверг соотечественников изложению своих государственных замыслов, как то: восстановление державного величия России, наказание мятежной Украины и введение в государственный быт двуглавого орла. При этом российский вождь сообщил, что корон у орла не будет – он, очевидно, опасался польского прецедента: когда после выгонки коммунистов польский Белый орёл получил обратно корону, безунывные поляки говорили: Nasz orzei teraz jest z gola dupa (т. е. жопой), ale z krona. Тем не менее, избежав одной накладки, Б. Н. Ельцин не избег другой: двуглавый орёл без корон: (имевший, надо сказать, премерзкий вид чернобыльского бройлера) уже был в нашей истории во времена Керенского, известно чем кончившиеся, а оттого задумка вождя не вызывает должного ликования.

Поэтому глядючи на буйный расцвет демократии, остаётся только с надеждой вспомнить, что к компании ГКЧП присоединился А. И. Лукьянов – так сказать, «погиб поэт, невольник чести, пал, оклеветанный молвой». Так что в отличие от В. С. Павлова, способного разве что поцарапать на стенах темницы слово из трёх букв, А. И. Лукьянов, единственный поэт среди спасителей отечества, очевидно, теперь напишет послание: «Наш скорбный труд не пропадёт, из искры возгорится пламя. Быть может, хоть это придаст долю величавости нашим временам…»