Загонная охота

— За мной! — покидая укрытие, крикнула Кострома. — К обрыву, наверх! Вано, надо, чтобы они привели его туда!..

Она ткнула рукой, указывая на скальный склон. А я уже бежал к лесу, где заметил одну из наших хищниц. Удивительно, но она почти сразу поняла, чего я от неё хочу. Коротко рявкнула и помчалась за своим братом.

А мы, люди, со всех ног устремились в условленное место. Питомцы у нас быстролапые, да и рогач явно не тормозит, с шумом и треском пробивая просеки в лесу. Добыча, блин, настоящих хищников!..

Наши малолетние идиоты забыли предупредить только об одном... О буйном нраве этой добычи. А сами с ним справиться не могли. Может, большая стая и выдержит этот бой, но наши-то явно не тянут, даже втроём.

В общем, если честно, я волновался за наш молодняк. Ведь у них и правда ещё детство в жопе играет… Сейчас вот сунется самец на «рогача», и о размножении можно забыть. Причём раз и навсегда.

И как быть?

По всему выходило, что никак. Ничего мы не могли сделать. Оставалось только бежать за Костромой… Ну и надеяться на сознательность хищников.

Вверх по склону мы почти карабкались. Можно было сделать крюк, чтобы добраться до более удобного подъёма, но времени-то в обрез. Поэтому мы полезли по крутому склону, цепляясь за торчащие из него растения.

Пару раз кто-то мелкий меня ужалил, и на руках появились волдыри. А в ладонях засела пара колючек, которые не было времени извлечь. Но мы успели, и успели почти вовремя!.. Я и Дунай уже неслись к краю обрыва, вслед за Костромой, которая лидировала в забеге — а из лесу как раз вылетели питомцы, ведущие за собой взбешённого рогача.

А тот совсем озверел: сносил всё на своём пути и ревел, не переставая. Думаю, все обитатели каньона попрятались по норам, а то и в землю зарылись, заслышав его трубный глас.

Кострома, Дунай и я остановились на краю обрыва. И, не сговариваясь, подняли с земли камни поувесистее.

— Кидаем в него! — приказала Кострома. — Я в центре, вы по бокам! Как прибежит к нам — прыгайте в стороны!..

— А ты? — удивился Дунай.

— Не ссы! Тётю Кострому на рога не поднимут. Ну… Давай!

Камни дружно полетели навстречу несговорчивой добыче. Рогач, чьё внимание было полностью сосредоточено на наших питомцах, трижды получил по рогатой черепушке. Осознав этот прискорбный факт, он чуть сбавил скорость, мотнул головой… И нехорошо уставился на нас чёрными четверными зрачками на зеленоватом белке, рассечённом коричневыми прожилками сосудов.

Воспользовавшись моментом, наши хищники рванули в стороны. А вот рогач склонил голову и ломанулся к нам. Видимо, опять вернул нас с Дунаем и Костромой на верхнюю строчку в списке врагов. Внутри меня всё заорало, что пора бежать, но я сдержался…

Нет, я сбегу, конечно…

В сторону.

Когда время придёт.

Это были очень страшные секунды. Я смотрел, как полтонны живого веса разгоняются… Набирают скорость, топоча шестью копытами и поднимая в воздух мелкие камушки… Как на нас с Дунаем и Костромой нацеливаются острые рога, покрытые старыми царапинами...

Вашу ж!..

Кострома легонько толкнула в бок меня и Дуная. Мол, пора прыгать. А я в тот момент не думал даже, что она сама собирается делать. Рванул в сторону, наконец-то дав волю своему страху. Впрочем, Дунай тоже не задержался, кинувшись в другую сторону.

Наши манёвры заставили рогача слегка вильнуть: враги разбегаются, караул!.. Зато хотя бы одна цель осталась на старом месте. Ей-то он и решил отомстить: и растоптать, и продырявить.

Кострома прыгнула к обрыву, на миг задержалась и — шагнула в пропасть.

А рогач, объятый яростью, не разобрал, куда его несёт. Поэтому с рёвом устремился вслед за Костромой. На ту самую полянку с осколками скал.

Грохот раздался такой, будто ещё одна скала свалилась. Но я уже немного пришёл в себя. И со всех ног кинулся к обрыву.

Больше всего я боялся увидеть внизу ещё и тело Костромы…

Не увидел.

Хитрый прищур её глаз оказался значительно ближе.

Она не упала, да и не собиралась. Уцепилась пальцами за маленький уступ, повиснув на нём. И теперь держалась, дожидаясь своих спасателей.

Мы с Дунаем вытащили её одним рывком. Из лесу вышли понурившиеся питомцы, всем видом показывая, как они раскаиваются в такой подставе.

Ругать мы их не стали… Они дурные! Просто надо это учитывать… Решили, что лучше поспешим к добыче, пока какие-нибудь конкуренты не объявились. А когда спустились, поняли, что бояться конкурентов было рановато…

Грёбаный рогатый урод был жив!

Сверзился метров с пятнадцати, а теперь пыхтел, пытаясь подняться. И ведь поднялся бы! Обязательно! Если бы не застрял рогами в каменистой земле…

Намертво застрял, кстати.

— «Ваще чот» неубиваемый… — удивился Дунай. — И что теперь?

— А вот что!.. — рявкнул я, с натугой подхватив большой камень и с размаху обрушив его на череп рогача.

Тот задёргался, попытавшись вырваться из ловушки, а на широком лбу выступила коричневая кровь. Я подхватил другой камень… И снова обрушил бы его на голову страшной зверюге, но меня остановила Кострома.

— Вано, хорош издеваться над животным! — попросила она. — Это не охота, а, блин, забой какой-то… Дай сюда твоё копьё!