Загораются звезды (СИ)

«Волшебное колье? — удивилась, пытаясь быстро сообразить причины и следствия произошедшего. — Он же не волшебник?»

Парлеон уже начал снимать с нее блузку, покрывая ее шею и ключицы влажными и неприятными поцелуями, от чего стало совсем противно.

Она не чувствовала нежности, тепла, лишь невыносимую ненависть и жажду обладания, и это оставляло ментальный черный скользкий след на ее коже.

Ей стало гадко.

«Нет!» — задыхаясь, хотела сказать, почувствовав, ей это все не нравится, но тело само выгнулось дугой, невольно подставляясь под поцелуи.

— Молодец, Лео. Я знал, ты мне не откажешь, — ухмыляясь, прошептал парень, посмотрев ей в лицо.

«Перестань, ты мне отвратителен».

Но голос выдал совсем не протест.

«Что же это такое?» — из ее глаз полились слезы бессилия.

— Теперь ты будешь носить его всегда, пока я сам не сниму, — продолжал шептать тот, покусывая мочку ее уха. — Да. Вот так, — скинув ее блузку на пол, сказал, проведя рукой по ее животу. По коже распространилась неприятная дрожь, словно провели чем-то слизким, а по спине побежал холодок.

«Нет. Севем! — мысленно позвала на помощь, но отлично знала, никто не придет. — Сама сбежала из Крепости, а тут… — думала, чувствуя, как чужие пальцы, беспардонно расстегивают ее джинсы».

— Ты уже развлекалась с парнями? — хрипло спросил он, другой рукой расстегивая свою ширинку, которая тоже была на мелких пуговицах, что не могло не радовать — время идет, а Лео пыталась скинуть с себя это заклинание.

«Какой ужас, он сейчас воспользуется мной, а я и рада буду».

Клеопатра молчала.

«Что же делать? Руки не слушаются, выполняя только то, что распаляет его еще больше».

— Ах, да. Забыл. Отвечай, — властно приказал, требуя незамедлительный ответ.

«Если скажу да, то не оставит меня в покое».

— Правду говори, — встряхнув ее за плечи, начал рычать он.

«Сейчас скажу, не обрадуешься».

— Нет, — со стоном отвращения сорвалось слово.

— Значит, я буду первым.

«Но как такое может быть? Я же не говорила правду, хотя магия ожерелья заставляет меня это делать.

Неужели то, что было с Севемом, мне приснилось?

Ну да, конечно. Ощущения были реальными, и чувства тоже были не мифическими», — скептически подумала, теряясь в догадках, что можно сделать и как выпутаться из всего этого.

— Тебе нравится? — проведя ее рукой по своим джинсам, спросил.

Притиснув ее руку крепче, он повторил движение, испустив стон.

— Я мечтал о тебе еще с начала второго курса, — сквозь следующий хриплый выдох проговорил, зубами пытаясь расстегнуть джинсы на ней, так как руки уже были заняты. — А ты все хвостом вертела.

«Я должна как-то снять это колье».

Лео сконцентрировалась и ударила магической волной по ожерелью, но ничего не произошло. Хотела поднять руку, чтобы самой расстегнуть застежку, но золото обожгло пальчики, не подчинившись.

— Даже не пытайся, — страстно прошептал Парлеон, радуясь возможности беспрепятственного доступа к ее губам. — Продавец в лавке сказал, ты исполнишь все, что я пожелаю, а я не желаю, чтобы эта вещица с тебя упала. Лучше помоги мне. Снимай джинсы.

Рука медленно потянулась к пуговицам ширинки.

«Нет, я не буду этого делать», — приказала Клеопатра себе, вцепившись в рубашку юноши.

Хоть руки и не слушались и ощущались ватными, в ткань вцепились очень крепко — чуть ли не намертво.

— Я сказал, помоги мне! — прорычал он, отнимая свои руки от пуговиц, и пытаясь отцепить ее от своей рубашки.

Лео почувствовала, как ее охранную систему пытаются взломать и, прислушавшись, уловила магию Севема дем Гор.

«Спасибо тебе, Севем», — подумала, снимая охрану и открывая дверь, с тем ожидая спасения.

Так как Парлеон этого не слышал, продолжая нависать над ней, Лео из последних сил держалась, ожидая, Севем вот-вот спасет ее. Извернувшись, он освободился от рубашки и снова потянулся к ее джинсам, желая снять их полностью, но в следующий момент его с непонятным черным вихрем сдуло с дивана.

Повернувшись в ту сторону, Лео увидела, как Севем коленом прижимает к полу юного колдуна. Такой ярости на лице Искусника не наблюдала даже тогда, когда случайно попалась в его кабинете.

— Вы еще подеритесь за девчонку, — с отвращением бросила темноволосая женщина, заходя в комнату.

«ЧТО? А это еще кто такая?» — мысленно возмутилась Лео, тяжело дыша, но непослушными руками натягивая джинсы обратно на бедра.

— Белладонна, — прохрипел Парлеон, так как Севем, не чувствуя ничего, кроме своей злости, душил его.

«Белладонна? Она чем-то неуловимо похожа на Сирсилиса, хотя магией тянет такой, как от Ланцериса.

Белладонна? Она разве не темная колдунья? Севем, ты хочешь сдать меня колдунам — жнецам? Ты привел ее сюда.

Ты предал меня. Я не могу в это поверить».

Слезы полились с новой силой, а с ними уходили все чувства, повергая ее в какую-то несвойственную апатию.

«Борись, — услышала голос Севема в своей голове. — Это все Ожерелье Подчинения. Сопротивляйся. Не позволяй ему поглотить твою сущность».

«А смысл? Теперь мне все равно».

«Но мне абсолютно не все равно. Я обязательно вытащу тебя из этого всего, только не позволяй делать из себя бездушную куклу!»