Загораются звёзды

А Лео ничего не стоило после каждого этапа эшеминга уговорить блондина на посиделки в кафе-мороженое на ярмарке, которое тот очень любил, как оказалось. Лео опасалась, думая, дольше будет на нее злиться за случай с расспросами, но он оказался не злопамятным. А потом начала переживать, что Ланцерису перепадет за вывод ее на ярмарку, а выяснилось, любой обитатель Крепости может выходить из нее, если его сопровождает Защитник или волшебник, получивший звание выше орфимейжа и успокоилась.

Ей так интересно было побывать на праздновании Хэллоуина, и жалела, не сможет попасть в Трапезную, так как у нее в это время будет проходить первый этап эшеминга. А оказалось, Хэллоуин не отметили даже обычным праздничным столом, хотя Лео ожидала огромных светящихся тыкв и множество летучих мышей. Только для некоторых, кто достиг определенного звания, был устроен бал в торжественном зале Гильдии Предварительного Определения Магии. Но туда допускались далеко не все, от чего стало немного спокойнее.

Кроме всего, на затяжных беседах Ланцерис рассказывал очень много интересного о финансовой стороне когда-то процветающего волшебного и нофоского миров, их разницу и всевозможные способы, которые лучше применять на практике. И Лео начала интенсивно использовать предложенные схемы, а пошло все с того, что попросилась зайти в Лаваприкс в надежде почитать книги, которые видела в свое первое посещение. В итоге, не без помощи Ланцериса, стала играть на бирже ценных бумаг уже не важно, какого из миров, и оказалось, вполне удачно, а главное — это было не только интересно, но и прибыльно.

Возвращались они, как правило, поздно, не в меру веселые, а Севем частенько ворчал на Ланцериса, тот «отвлекает ребенка от процесса эшеминга», но быстро успокаивался, стоило блондину, словно «доброму волшебнику» достать из кармана плаща что-то вкусное или интересное непосредственно Главному Защитнику.

Так пролетели почти две недели, на протяжении которых Лео беспрерывно участвовала в эшеминге. Она сдавала по одной отрасли магии в день — три часа теории и столько же практики, а так как состав эшеминга был один и тот же, то иногда приходилось рассказывать теорию, подкрепляя ее выполнением разной сложности формул заклинаний и комплекса рун. А практика получалась еще веселее: ей показывали заклинания, которые потом следовало повторить, а необходимо все делать исключительно при помощи магии — стол рисовался комплексом рун из воздуха, как кресло и письменные принадлежности. На алхимии огонь тоже воспроизводился при помощи рун, а колбы, реторты выдувались из наколдованных копий волшебных ламп.

На некоторых видах магии, таких, как начертательная магия, участники эшеминга дошли до того, что Лео начала самостоятельно придумывать и выводить на листке формулы заклинаний, вплетая в них руны, магию слов и природного окружения, не задумываясь, будет ли это потом работать, ведь от нее в основном, требовались рассуждения о заклинаниях и понимание использования. На Защите пришлось впервые пробовать превращать зеркала в человекоподобных противников — големов или даже элементалей, которые могли наколдовывать простенькие заклинания. Интереснее всего оказалось сражаться с ними при помощи специальных боевых заклинаний и заготовленных комплексов рун, попутно раздавая комментарии на каждое специализированное заклинание, предлагая альтернативные способы уничтожения или обезвреживания живых существ.

А после первого этапа эшеминга, вечером, Драхем выгнал Клеопатру на площадку перед замком — в это время никого уже не было ни во дворе, ни около самого замка, и там Ланцерис чуть ли не торжественно вручил ей красивые серебряные крылья. Они казались живыми, словно только что их сняли с какого-то мифического животного, но каким-то образом забыли их убить, так как они жили своей собственной жизнью. Серебром искристые безупречно белые перья чуть покачивались на ветру, а сами крылья так и порывались распахнуться и взлететь, и только магический приказ Ланцериса не позволял им это сделать.

Лео хотела надеть их и попробовать полетать, но Драхем предложил сначала поколдовать над ними.

— Новые крылья слишком своенравны и их нужно еще подчинить, — предупредил Ланцерис, но творить волшебство пока не стал.

— Спасибо, конечно, но почему бы тогда не воспользоваться старыми? Я сначала научусь летать, а потом…

— На одну пару крыльев может быть только один хозяин, — авторитетно заверил Ланцерис, и Лео как-то не захотелось спорить, так как оба Солерона посмотрели на нее как на слабоумную.

— Прирученные крылья подчиняются только своему хозяину, если он вообще смог их приручить, — все же объяснил Драхем, словно предупреждая, пока она не справится с крыльями, в спальню не отправится. — А это очень сложная работа. Во всяком случае, не всем удается.