Заговор

Четыре часа длилась казнь главных преступников из высших властных сфер. А народ России в тот миг приник к телеэкранам. Мало кто верил, что возмездие наступит, думали, что опять за взятки спасутся от вынесенного правосудием приговора. Но правосудие свершилось. Были отомщены ограбленные, замученные до смерти голодом и болезнями, униженные и оскорбленные. Совершенный тогда Суд Народов стал страшным предупреждением от повторения экспериментов над страной, от желания ступить кому-нибудь на тропу предательства. Даже многие региональные князьки, солидно уже пограбившие народ и лелеявшие планы отделения от России поняли, что с этой властью шутки плохи. Это не те шуты гороховые, которых одним митингом, дешевой пачкотней в газетах или словоблудием с телеэкрана припирали к стене. Сейчас за измену или антинародную деятельность карают незамедлительно.

Смирнов, наверное, как никто другой понимал — не соверши Лобанов этой публичной казни государственных преступников и врагов народа, не вернуть ему доверия тысячекратно обманываемого властью населения. А без его активного участия Россию не поднять. Жалко только, что не вернуть тех лучших людей, патриотов своей страны, которых с 1917 года методически уничтожали, морили голодом, пытали и убивали в концлагерях, морально травили в поздние годы, кто ушел из жизни, не выдержав надругательства над Родиной, как великая поэтесса Юлия Друнина, которая в своем предсмертном стихотворении сконцентрировала тогда душевную боль и муку миллионов граждан своей страны:

Судный час

Покрывается сердце инеем

Очень холодно в судный час,

А у вас глаза, как у инока,

Я таких не встречала глаз.

Ухожу, нету сил лишь издали

Удержать над обрывом Русь,

За таких вот, как вы, да избранных,

Я спасать ее не берусь.

Как летит под откос Россия

Не могу, не хочу смотреть.

Но боюсь, что и вы бессильны

— Потому выбираю смерть.

Господи! Спаси Россию.

Большой занозой в голове Смирнова сидела мысль о главной проблеме России — евреях. Он как никто другой знал их, живя с ними в одном доме, учась с ними в школе, а затем в институте в Харькове, работая в аппарате Министерства в Москве, общаясь с ними по делам во многих городах Союза, бывая в командировках по работе. Он знал массу прекрасных и трудолюбивых евреев, которые трудились на благо своей Родины, не думая о своей национальности, так же как и Смирнов никогда не интересовался национальностью других работающих с ним людей, если это были честные люди.

Но когда он сталкивался с проявлениями антигосударственности со стороны кого-либо, то здесь уже задевалась его жизнь, его судьба, его безопасность, не говоря уже и о судьбе детей. Естественно, что такие люди вызывали в нем не только интерес, но и ненависть, так как хотели разрушить его дом, его страну. И стоило только возникнуть какой-нибудь сложной ситуации то ли в государстве, то ли в городе, то ли в отрасли, то ли в аппарате Министерства, как определенная часть евреев выступала не с позиций граждан своей страны, а с позиций всеобщего еврейства. Естественно, это вызывало к ним негативную реакцию остальных людей. Ведь никогда ни русские, ни татары, ни белорусы, ни якуты, ни украинцы, ни башкиры, никакие другие национальности себя никогда не выпячивали и не вели антигосударственной деятельности, потому, что Родина у них была одна, Россия.

Пытаясь понять такой двойной стандарт жизни отдельных евреев, Смирнов перелопатил груду литературы, роясь в библиотеках и архивах, ища истоки такого поведения этого народа в процессе его жизни в других странах. Его глазам раскрылись тысячи источников, начиная со времен до нашей эры и по XX век, где проклинался этот народ. Но он знал, что не бывает плохих и хороших народов. Плохим народ может сделать власть на определенном отрезке истории, хотя, безусловно, каждый народ имеет свои родимые пятна.

Ведь даже великий Иоганн Гердер, с большой теплотой писавший о евреях, вынужден был констатировать в своей знаменитой книге “Идеи к философии истории человечества”: “Итак, народ, избранный Богом, народ, которому само небо даровало некогда его отечество, этот народ тысячелетиями и, можно даже сказать, почти с самого своего возникновения ведет жизнь растения, паразитирующего на стволах других наций, — порода лукавых перекупщиков, разбросанная по всему свету, порода людей, несмотря на все угнетения никогда не алкавших чести, не мечтавших о собственной крыше над головой, не тосковавших по родине”.