Заговор

— Господа, — обратился Шмидт к усевшимся за столом своим гостям, — мы сегодня собрались здесь для того, чтобы обсудить целый ряд вопросов, имеющих принципиально важное значение для будущего Германии в преддверии наступающего XXI века. Я спрашиваю вас: может ли Германия чувствовать себя свободной, если на ее земле еще остаются оккупационные войска США? С кем высшее руководство нашей страны, с немецким народом или мировым “сообществом”, руководимым сионистами? Что нужно сделать, чтобы новая европейская валюта “евро”, где доминирует дойчмарка, могла в ближайшее время вытеснить американский доллар с первой позиции мировых платежных расчетов? Как Германии вернуть свои восточные земли и наши Судеты в Чехии без войны? Как вернуть монолитность немецкой нации, размываемой при помощи властей иммигрантами? Наконец, какие наиболее эффективные пути преодоления барьеров, созданных сионистами, нужно найти в вопросе более тесного сближения с Россией? Надеюсь, что в процессе обсуждения мы сможем определить ключевые моменты перечисленных мной проблем и наметить пути их решения на благо немецкого народа и процветания Европы…

7 октября 1999 года, Казахстан, Алма-Ата.

Несмотря на раннее утро, солнце, выбравшись из-за гор, уже пригревало. Жорес Улумбаев жадно вдыхал горный воздух, наслаждаясь тем, как его прохлада волнами заполняла легкие. Здесь, в урочище Чимбулака, в предгорье возле Алма-Аты, располагалась новая резиденция президента Казахстана. Прилетев сюда несколько дней назад для подготовки приезда президента в старую столицу республики, Жорес, как заместитель начальника его личной охраны, проверил все объекты, охрану, обслуживающий персонал. Все было готово к приезду главного бая республики. А сегодня он мог позволить себе расслабиться и отдаться своим думам, мысленно пробегая по вехам своей, еще мало прожитой жизни. Завтра, в двенадцать часов, должен был прилетать президент. Об этом знали все. Менее чем через полтора дня Жорес и президент должны были умереть. Но об этом знал только один человек на земле. Сам Жорес. И он к этому уже был готов.

В 1994 году его, еще двадцатипятилетнего чемпиона республики по карате, пригласили работать в Комитет национальной безопасности, а спустя два года он перешел в службу личной охраны президента. Внутренняя дисциплина и огромная работоспособность, привитые в спорте, сослужили ему хорошую службу и стали фундаментом для быстрого продвижения по службе. В 1998 году он уже стал заместителем начальника личной охраны президента. Жорес, став за эти годы одним из опытнейших специалистов в области охраны, был сломлен духовно тем развратом, воровством и дебильством, которые царили в высших сферах власти Казахстана.

Его дед, Мухат Улумбаев, когда узнал, что его внук пошел в услужение президенту, который предал и русских и своих казахов, который распродал достояние республики иностранцам, заявил тогда ему: — “Чтобы ноги твоей не было в моем доме, пока ты служишь этим шакалам.” Мухат в семнадцать лет со своим одногодком Сережкой Липатовым сбежал в 1943 году на фронт. Так уж получилось по воле судьбы, но уже на исходе войны, в боях за Кенигсберг, Сергей Липатов спас жизнь Мухату Улумбаеву. Они стали братьями. Вернулись в родной Усть-Каменогорск с боевыми наградами и оба пошли работать на свинцово-цинковый комбинат. Потом женились на сестрах Бупежановых. Единственный сын Мухата — Сергей, названный так в честь Сергея Липатова, был отцом Жореса и погиб от рук наркомафии в 1991 году.

Жорес вспоминал, как в 1996 году, уже начав работать в службе личной охраны президента, он приехал в Усть-Каменогорск на празднование семидесятилетия деда. На следующий день дед повел его к Иртышу. Более трех часов они гуляли по набережной. Дед говорил, а он вынужден был его слушать. Любые попытки прервать деда и вставить слово жестко им пресекались Жорес знал, что старика Липатова и его семью казахские фашиствующие сосунки из организации “Азат” выжили из города, вынудив бросить и квартиру и все нажитое. Деду, вступившемуся за своего друга, тогда сломали руку. Но Жорес узнал об этом только спустя полгода.

Дед вытащил из кармана бумажку и протянул ее Жоресу. Это была телеграмма из какого-то поселка Колывань Алтайского края России от Сергея Липатова: “Дорогой мой Мухат зпт сердечно поздравляю юбилеем зпт долголетия тебе крепкого здоровья надежды пережить это страшное лихолетье тчк Прости не смог приехать еле сводим концы с концами тчк Русские беженцы ельцинской России не нужны тчк твой Сергей”. Жорес вернул деду телеграмму и увидел слезы на его глазах. Сердце Жореса тогда сжалось, набежала волна внутренней жалости, тревоги и бессилия. А дед смахнув слезы заговорил.