Заговор

Но спокойствие и удовлетворение не могут быть вечными. Можно обмануть опасность, но нельзя навсегда избавиться от нее.

Угроза, как и смерть, меняет свое обличье. Из провонявшего потом фанатика она может превратиться в обольстительную женщину и даже невинного ребенка.

И самое неприятное, что, предчувствуя опасность, не всегда удается уклониться, спрятаться, миновать ее. Она, как шипящая кобра, выпрямляется, гипнотизирует желтыми неподвижными глазами, а потом приближается, медленно и торжественно покачиваясь, словно пытается лучше рассмотреть свою добычу. Быстрее молнии наносит смертельный удар, разрывает плоть и впрыскивает яд.

Первез часто ощущал себя бессильной жертвой. Его загоняют в угол. Мозг напряженно работал день и ночь, но спасительное решение, как это бывало раньше, не приходило.

«Нельзя играть в покер с дьяволом. Обязательно проиграешь».

Автомашина с затемненными стеклами, в которой сидел его адъютант, покинула виллу и выехала на тихую зеленую улицу. Бесшумно открылись и закрылись глухие ворота.

Первез остался один, не считая охраны.

Фонари, установленные вдоль покрытой гравием дорожки, бросали свет на зеленую лужайку, похожую на плотный персидский ковер.

«Газон не хуже, чем в Уэмбли».

Ковбой аккуратно повесил военный костюм «сафари» на плечики, стоящие рядом с кроватью. Привычка – форма должна быть на расстоянии вытянутой руки, чтобы в случае опасности можно было одеться в считанные секунды.

Умывшись, он протер руки своим любимым одеколоном, купленным в роскошном магазине на Бонд-стрит в Лондоне, и облачился во фланелевые брюки и поло.

Поблескивая очками, задумчивый и интеллигентный, стал похож на британского профессора – любителя игры в гольф. Вряд ли кто-либо мог дать Первезу его шестьдесят четыре года. Он полон сил. Стройная, тренированная фигура, совсем немного седины и морщин, быстрый взгляд, все время в движении.

Просторные комнаты смотрелись пустовато – только ротанговые диваны и кресла, журнальные столики, в кабинете – письменный стол и книжные полки вдоль стен.

Первез любил полумрак и считал его лечебным для глаз, устающих от яркого солнца и чтения бесчисленных официальных документов. Иногда он думал, что из бумаг, которые прошли через его руки, можно было бы соорудить пирамиду среднего размера.

«Хорошо бы потом облить ее бензином и запалить!»

Три белые болонки, отчаянно крутя хвостиками, уже забрались к нему на колени. Первез с удовольствием откинулся в глубоком кресле и, поглаживая особенно нежную болонку, которая лизала его в щеку, налил виски. Он любил выпить перед сном и никогда не добавлял в виски лед, чтобы не испортить вкус напитка.

Фундаменталисты упрекали его за эту привычку. А почему они не возмущаются тем, что бойцам спецназа дают порцию рома? Для дезинфекции и снятия стресса.

«Итак, нельзя одолеть дьявола, играя с ним в покер, – вернулся Первез к понравившейся ему мысли. – Остается только понять, кто дьявол и о какой игре идет речь. Меня обвиняют в том, что я веду двойную игру. Допустим. Нужно только определить параметры этой игры. Тогда станет окончательно ясно, есть ли шанс выиграть».

Против обыкновения Мушарраф плеснул в стакан еще виски. В более спокойные времена он ограничивался одной порцией.

Самая ласковая и непоседливая болонка устала и заснула, уютно устроившись между рукой и спинкой кресла. Две другие болонки сидели смирно, похожие на маленьких пушистых сфинксиков.

«Вот так и в жизни. Страстные быстро разочаровываются, а положиться можно только на тех, кто умеет терпеть и выжидать». В голове приятно зашумело.

«Ты не понимаешь, Первез. Здесь не шутят. Если ты не откроешь нам все двери, мы вернем твой долбаный Пакистан в каменный век. Тотальная бомбардировка. Земля гореть будет. Ты этого хочешь?» Американский генерал, которого Мушарраф знал многие годы, выражений не подбирал. Он переводил на откровенный военный язык то, что в более дипломатичной форме сказали в Государственном департаменте, а затем в Овальном кабинете американского президента.

После террористической атаки 11 сентября 2001 года американцы потребовали предоставить в их распоряжение территорию Пакистана, чтобы блокировать террористов в горных районах Афганистана, а затем выманить скрывающегося там бен Ладена.

Первез тяжело вздохнул. Это сейчас кажется, что ему было легко пойти навстречу нетерпеливым янки. А на деле это меняло всю его жизнь. Разве он не создавал с американскими советниками движение «Талибан», чтобы сражаться против русских?

Да, бойцы «Талибана» покинули Пакистан и ушли через горы, чтобы очистить Афганистан от неверных. Но они сохранили свои базы и каналы поставки оружия в зоне племен. Этот горный район не удавалось и не удается контролировать никому – ни британцам в прошлом, ни пакистанской армии сейчас. Именно поэтому он договорился с племенными вождями, что не будет вмешиваться в их дела.

Американцы требуют ударить по талибам. Но это взорвет Пакистан изнутри! И все же Первез пошел на сделку. У него не было выбора. Вся военная машина была повернута против исламистов.