Заговор адмирала

Глядя на эту идиллическую картину, Маренн могла бы посмеяться, но сведения, которыми сейчас делился Шелленберг, представлялись настолько серьёзными, что было не до смеха:

— По словам Геббельса, фюрер намерен заставить венгерское руководство подать в отставку, арестовать правительство, взять под стражу Хорти и поставить во главе Венгрии Салаши и его камарилью, как мы и предполагали, — произнёс Вальтер, встав рядом и тоже глядя в окно. — Все это случится уже скоро. Они хотят, чтобы оккупация Венгрии произошла в отсутствие Хорти, чтобы держать его в руках и заставить прикрыть своим именем их агрессию. План ареста адмирала уже разработан. Завтра в Будапештской опере дают «Аиду», а на спектакле будет присутствовать адмирал с семейством и дипломатический корпус. Риббентроп уже дал указание нашему послу попросить в перерыве срочную аудиенцию у регента и передать ему настоятельное приглашение фюрера прибыть в самое ближайшее время для переговоров в Австрию, в замок Клейсхайм. Предполагается, что разговор пойдет о положении дел в мире, ситуации в России, а также о возвращении венгерских войск с Восточного фронта домой. Это тот крючок, на который они надеются поймать Хорти. Адмирал сам просил фюрера вернуть войска и неоднократно обращался с письмами. Ответа не было. Теперь ответ якобы будет дан. Но совсем не тот, которого ожидает Хорти.

Вальтер сделал паузу. Было тихо, так что можно было различить, как скрипит снег под ногами у Эльзы, продолжавшей увлечённо кормить белок.

— Они арестуют адмирала в Клейсхайме? — спросила Маренн, все так же глядя в окно, и сама ответила: — Да, они арестуют его там.

— Если он приедет, — добавил Вальтер. — Хорти ведь может и отказаться. Во всяком случае, мы сделали все, чтобы предупредить его. По нашим каналам через посла в Лиссабоне мы передали, что соглашаться на предложение фюрера нельзя. Надо потянуть время, чтобы заручиться поддержкой Черчилля. Граф Эстерхази также проинформирован. Он уже завтра будет в Будапеште и, вероятнее всего, успеет предупредить адмирала. Будем надеяться, что адмирал — опытный человек и возьмет тайм-аут на размышление.

— Если Хорти поедет в Клейсхайм, он вернется назад только под конвоем? — Маренн повернулась, взглянув Вальтеру в лицо.

— Если вообще вернется, — нахмурился тот. — Во всяком случае, вернется в оккупированную страну, это точно. У венгров в наличии всего две дивизии, две горнострелковые бригады и только девять орудий. Все остальное на Восточном фронте. Они не смогут оказать сопротивления вторжению вермахта. Все займет несколько часов, не больше, пока адмирал беседует с фюрером в Клейсхайме. Конечно, адмирал нужен им живым, учитывая его большое влияние в стране. На первое время. Но они понимают, что венгры уважают Хорти как гаранта их стабильной жизни и суверенитета. Как только страна будет оккупирована, этот авторитет начнет таять быстрее мартовского снега под солнцем, и уже через месяц адмирал из лидера нации превратится в разряженную куклу, германского наймита. Вместо прежнего почитания венгры будут плевать на его изображение. Надеюсь, Хорти сам понимает это не хуже нас и будет осторожен. — Вальтер отошел к письменному столу, взял сигарету из пачки и, наклонившись, прикурил. — Если адмирал попадет к Кальтенбруннеру и его помощникам, то превратится в марионетку. Те смогут воздействовать на него так, чтобы он стал сговорчивым. У них есть план, одобренный фюрером, конечно.

— Угроза жизни второго сына, Миклоша? — Маренн вспомнила недавний разговор с Илоной.

— Именно так, — Шелленберг кивнул. — Как мне сообщил Мюллер, если Хорти-старший не уступит, они намерены похитить его сына Миклоша и отправить в лагерь, чтобы он наблюдал, как сжигают евреев в крематории.

— Сына регента в лагерь? — Маренн ужаснулась.

— А что в этом особенного? — Вальтер с напускным равнодушием пожал плечами. — Отправили же туда тебя, не родственницу какого-то регента, а законную наследницу династии Габсбургов.

— Никто не знал об этом.

— Боюсь, что это не имело никакого значения. Как это ни печально, — Вальтер внимательно посмотрел на собеседницу. — Даже когда узнали, всё равно не торопились освобождать. Для этого ещё пришлось постараться, и если бы не обнаружилось очевидной пользы, которую ты можешь принести германской армии как опытный врач, там бы и оставили, несмотря на родство с Габсбургами. А с Миклоша какая польза рейху? Даже его отец вскоре после оккупации утратит всяческое значение, а уж сын — там более. Он погибнет в лагере, это точно. При каких обстоятельствах — другой вопрос, но отправят его туда на смерть, чтобы, если ненароком выживет, не болтал англичанам лишнего.

— Похищение Хорти-младшего поручено Скорцени? — спросила Маренн, стараясь не выдать своего беспокойства и всё так же глядя в окно.

— Я не хотел говорить, — признался Шелленберг, — ведь тебе это неприятно.