Заговор «Аквитания»

– Неофициально, мадам. Меня отстранили от расследования. Это дело было передано моему подчиненному, человеку почти не имеющему опыта полицейской работы, но с изрядным армейским опытом – он служил в Иностранном легионе, меня же перебросили на другую, “более важную” работу. Я стал задавать вопросы. Не буду утомлять вас деталями, но этот человек погиб в результате сжатия легких – ему перекрыли воздух, и человек задохнулся, что никак не связано с нанесенными ему побоями. Но этот факт был изъят из полицейского протокола.

Валери постаралась взять себя в руки, тщательно следя за тем, чтобы голос ее звучал спокойно, несмотря на одолевающее ее волнение.

– А что насчет Маттильона? Моего друга Маттильона?

– Отпечатки пальцев, – устало ответил француз. – Их внезапно обнаружили через двенадцать часов после того, как полицейские – и, должен заметить, очень опытные – тщательно обследовали его офис. А затем смерть в Везеле, в ФРГ, и все это в один и тот же день. Было дано описание вашего мужа. А потом старуха в поезде на Амстердам, найденная с пистолетом в руке. И снова его описание. Разве у этого Конверса есть крылья? Или для него не существует ни времени, ни пространства? Так что и это исключено.

– Как прикажете понимать вас, мсье Прюдомм? Человек из Сюрте сделал глубокую затяжку, вырвал из блокнота листок и что-то написал на нем.

– Я ни в чем не уверен, мадам, поскольку официально отстранен от расследования. Но если ваш бывший муж не убил человека в парижском госпитале и не застрелил своего старого друга мсье Маттильона, то возникает законный вопрос – скольких еще он не убил, включая и американского посла в Бонне, и главнокомандующего силами НАТО? И кто эти люди, способные манипулировать правительственными источниками, менять по своему капризу задания старшему полицейскому персоналу, подправлять медицинских экспертов, утаивать доказательства?

Я не понимаю многих вещей, мадам, но не сомневаюсь, это те самые вещи, которые мне якобы и не полагается понимать. Поэтому я и даю вам телефон моей парижской квартиры – жена будет знать, где меня найти. Запомните, если дело срочное, скажите, что вы – “из семьи Татьяны”.

Стоун сидел за письменным столом с неизменным телефоном под рукой. Он был один – он вообще был одинок, – когда раздался звонок из Северной Каролины. Это была женщина, которую он когда-то любил, его коллега по оперативной работе. Она вышла из этой “дурацкой игры”, как она отозвалась об их профессии, а он остался – видимо, их любовь все-таки была недостаточно сильной.

Звонили из Куксхавена, ФРГ, через Северную Каролину, и телефон, можно не сомневаться, был “чист” – одно из преимуществ общения с Джонни Ребом.

– Жареные цыплята от Бобби-Джо, – затараторил в трубке голос рыночного зазывалы. – Требуйте и получите, получите, что хотите.

– Догадываюсь, это Стоун.

– Татьянин родственничек? – воскликнул южанин. – Сплю и вижу, как мы сидим у камелька и ты рассказываешь мне о своей потрясающей семейке. Братец Кролик.

– Может, когда-нибудь посидим…

– Помнится, я впервые услыхал это имечко где-то в конце шестидесятых, но до сих пор не пойму, кто под ним скрывается.

– Верь каждому, кто его назовет.

– Чего ради?

– Ладно, Джонни, сейчас не до того. Что у тебя?

– Ну, кое-что есть. Я собственными глазами видел этот чертов островок, и зрелище, надо сказать, не из приятных. Он лежит там, где ему и полагается быть: примерно в двадцати милях от устья Эльбы, в Гельголандской бухте, это район Северного моря.

– Шархёрн, – уточнил человек в штатском.

– Разыскать его было проще простого – о нем, похоже, все знают, но никто не приближается к его юго-западной части. Во время Второй мировой войны там была база снабжения подводных лодок, засекреченная настолько, что большинстве высших чинов вермахта даже не подозревало о ней, не знали ничего и союзники. Старые постройки сохранились и по сей день, но остров считается необитаемым, если не брать в расчет нескольких сторожей, которые, как мне сказали, и пальцем не шевельнут, если ваша лодка разобьется об один из старых причалов. – Джонни Реб помолчал и продолжал, понизив голос: – Прошлой ночью я побывал там и увидел огни, слишком много огней на слишком большой площади. На этой старой базе полно народа, и готов биться об заклад, что этот ваш янки тоже там. Примерно в два часа ночи, когда погасли огни, над островом выросла антенна, самая высокая из всех по эту сторону океана. Такой себе кукурузный стебель с цветком на конце. Это был диск, из тех, что используются для спутниковой связи… Ну что, направить туда команду? Это можно организовать: сейчас полно безработных ребят. Тебе это обойдется по минимуму, потому что чем больше я думаю, тем сильнее ценю то, что ты вытащил меня из Дарданелл до начала пальбы. Это даже поважнее той истории в Бейруте, когда ты снял меня с крючка.

– Благодарю, но еще рано. Сунуться туда за ним означало бы раскрыть свои карты.

– И долго ты собираешься ждать? Не забудь, у меня записан этот ублюдок Уошбурн.

– Много из него удалось вытянуть?