Заговор богов

«Ничего себе, бронировать отель, – лениво думал Анджей. – Из пушек будут расстреливать?»

– Пан Раковский? – изумленно сказала в спину Здена.

Он нехотя повернулся. Работница гостиницы положила трубку, блеснув вереницей золотых изделий на пальцах правой руки. Он вспомнил, что женщины делятся не только на умных и красивых. Бывают еще и богатые.

– Как мило, пан Раковский, что вы опять с нами, – робко улыбнулась Здена. – А мы, сказать по правде, страшно испугались. Пришли угрюмые люди, увели вас среди ночи. Показали документы – вы не поверите – службы национальной безопасности… – она смотрела на него с какой-то помесью пугливости и любопытства.

– Глупости, пани Здена, – отмахнулся Анджей. – Просто старые друзья решили подшутить. Мы очень славно провели время. А что касается документов – то это ненастоящие документы, уверяю вас со всей ответственностью.

Работница гостиницы покачала головой и укоризненно сказала:

– Я вижу, что вы славно провели время. Посмотрите на себя в зеркало – оно у вас за спиной.

Очень странно выглядел человек, смотрящий из зазеркалья. Шевелюра взъерошена, мертвецки бледное лицо, глаза сузились до щелок и подрагивали. «Надо побриться», – подумал Анджей и побрел к себе.

Похмелье было чудовищное. Раковский очнулся в первом часу дня. Голова трещала и будто искрилась, как центр Варшавы в День независимости. Каждая клеточка тела умоляла о немедленном самоубийстве. Стук в дверь, и на пороге вырос очередной черный человек в опрятном пиджачке и фетровой борсалино.

– Вы пришли убить меня? – с надеждой вопросил Анджей.

Пришелец брезгливо поморщился, бросил на стол белый конверт и удалился. Анджей застонал, откинул голову… Но вскоре он уже сидел за столом, сжимая пухнущую голову, и тупо рассматривал цветные книжицы. Двадцать второе июля – рейс на Каир. Двадцать пятое: Каир – Мехико, двадцать девятое: Мехико – Антананариву, второе августа: Антананариву – Лондон. Тот же день: Лондон – Эдинбург…

Карусель еще не стартовала. Сегодня у него свободный день. И завтра, до вечера…

«Свободный» день угрожал перерасти в заунывную монотонную пытку. Уснуть не удавалось. Он влез под душ и переключал воду с горячей на холодную до тех пор, пока не стало чуть легче. Доковылял до погребка Янки Комарковой, где и провел остаток дня, врачуя похмелье и с упоением надираясь заново. В кабачке царило веселье. Гудели туристы из Силезского воеводства, забегали на огонек поджарые полупьяные немцы. В углу щебетала, временами взрываясь хохотом, длинноволосая гей-компания. Анджей сидел за стойкой бара, потягивая цветные коктейли. Когда иссякла палитра, к нему полез брататься непримиримый боец за независимость Силезии. Он жаловался на жену-католичку, на скудное жалованье, не позволяющее путешествовать дальше Чехии. Так и подмывало дернуть за цепочку сливного бачка. Бармен завел пластинку – последний бездарный диск группы Babyshambles Пита Доэрти – ведущего английского наркомана, бродяги и пропойцы. Веселье в кабачке взлетело на новый уровень. Народ галдел, отплясывали мясистые дамы в штанах в обтяжку, сломался стул под увесистой тушкой туриста из Штральзунда. Геи испарились. Анджей от барной стойки перебрался за их столик, заказал какую-то дичь и стал тянуть пиво, отгородившись от суеты. Но об одиночестве оставалось лишь мечтать. Пару раз мимо столика артистично продефилировала крашеная проститутка в небрежно сидящем топике. Села напротив, вульгарно рассмеялась, взгромоздив на стол увесистую дамскую сумочку, и спросила по-польски с прибалтийским акцентом:

– Ты холостой, парень?

– Бракованный, – буркнул Анджей.

Проститутка развеселилась:

– Блеск. Что за крендель такой? Не надоело тут сидеть? Пойдем подремлем?

Анджея чуть не стошнило. Он, в принципе, не возражал против проституции как института, но только не сегодня. Дама изрядно надралась. Откуда ее занесло в это «благопристойное» заведение? Рыжие волосы всклокочены, ухмылка не сползала с сильно накрашенного лица, губы с синеватым отливом, под глазами зеленые тени, юбочка – фасона трусиков, голос хриплый, прокуренный…

Избавиться от таких прилипал – проще поле вспахать.

– Да не кривись ты, – сипела проститутка, сбрасывая пепел под стол. – Чего как неживой, амиго? Встряхнись, угости даму выпивкой. Не вздумай геем притвориться, я вашего брата насквозь вижу…

– Глотай, – Анджей подтолкнул ей бутылку. – Но учти, не пойду я с тобой в постель, тошнит от таких, как ты.

Она не обиделась, задавила окурок, полезла рукой к нему в еду, бормоча, что бы съесть такого, чтобы похудеть. Она не выглядела худышкой. Впрочем, неприлично упитанной она тоже не казалась.

– Какой ты странный, право, – бурчала девица, – не ценишь здоровый задорный секс.

– Ценю, – уверял Анджей. – Два раза в день, после еды. Но ты когда последний раз в зеркало смотрела, подруга?

– Давно, – путана отмахнулась и придвинула к себе тарелку. – Эйзоп… трофобия, – она с трудом выговорила. – Боязнь зеркал. Угадай загадку: зимой и летом его нету.

– Счастья в жизни.