Заговор Древних

Послеобеденную дремоту как рукой сняло, и витязь невольно прислушался к громыхавшему за соседним столом басу. Голос принадлежал дюжему, поперек себя шире мужику, заросшему длинными черными волосами. Хотя он старательно приглушал свою речь, все же его голос был столь низок и могуч, что заставлял дрожать тяжелую дубовую столешницу под ладонями витязя. Так что не услышать его было просто невозможно.

— Вот с того времени наш князь заметно изменился, — рассказывал мужик. — То ли обет какой дал, то ли еще чего…

— Ну, обет вряд ли, — усомнился его собеседник, по виду обычный крестьянин. — Князья они, известное дело, полные хозяева свому слову — хошь дал, хошь взял…

— Не скажи, брат, не скажи, — покачал своей черной гривой мужик. — Всяко бывает… Да и как иначе объяснить? Сидел себе в тереме человек спокойно, никого шибко не трогал, никому не мешал, в общем занимался обычным княжеским делом — греб под себя баб, жрал да пил в три горла… И на тебе! И недели не прошло, а на колу уж дюжины две лиходеев всяких побывало! Когда такое было? Остальные душегубцы мигом присмирели, так что сейчас по городу ночью ходить можно, ничего не боясь! А князь за соседний лес уже принялся. Поверишь ли, каждый день лихоимцев приводят, да не по одному! И в подвал всех сразу, в подвал… В общем наладилась жизнь-то у нас. Одна беда, повадился князь сам злодеев пытать…

— Что ж здесь плохого-то? Будь я князем, я бы тоже руку приложил к татю какому-нибудь! — мечтательно закатил глаза крестьянин.

— Может, ты и приложил бы руку, — согласился чернявый. — Но не каждый же день! А князь, что ни вечер — в пыточной! А что заплечных дел мастерам прикажешь делать?

— А чтой-то ты за них распереживался, родич там никак служит?

— Если бы родич… — вздохнул мужик и разом опрокинул в себя кружку вина. — Сам я там работал, старшим заплечником…

— Вот тебе и раз! То-то я смотрю, здоровый ты какой! — с уважением заметил смерд.

— А то! Там без силы, а еще больше без умения никак нельзя, — веско заметил заплечник. — Но ведь выгнал он нас всех, сказал — плохо работаете, ребята! Это я-то плохо? Да я ж двадцать лет при князе состоял! Уж я так умел руки выкручивать… Эх, что там говорить!

— Неужто князь получше вас оказался?

— Не знаю. Пока я на службе был, князь завсегда нас выгонял, а теперь уж и подавно не знаю, но… — он поманил пальцем собеседника, и тот послушно пододвинулся. — Теперь-то поутру на кол их не выводят, теперь выносят их! Да каких!.. Разве ж такое при мне было? Разве ж так можно? Они же на колу еще помучиться должны, и подольше. Они должны хорошо прочувствовать, как кол впивается в их тело, как проходит насквозь… А теперь что?

— Что?

— Что-что! Еле живые они на кол садятся, уже ни боли, ни страха, ничего не чувствуют! А вид у них какой? Как будто месяц на хлебе и воде просидели! Краше только в гроб!

— Видать совсем зверем стал?

— Да, может и зверем, — равнодушно заметил бывший заплечник. — Да мне теперь все едино. Мое дело — работу новую сыскать.

Мстислав далее не слушал. Он еще вовсю размышлял, пытаясь понять, что же привлекло его внимание к этому разговору, а ноги уже несли его за соседний стол, да и руки не забыли прихватить кувшин с вином. Ничего не говоря, он сначала наполнил до краев кружки мужиков, и лишь затем спросил:

— Послушай-ка, парень. А отчего, ты говоришь, с князем все это приключилось?

— Отчего-отчего, — пробурчал заплечник, одним махом осушил кружку. — Я же говорю, обет дал…

Мстислав подозвал корчмаря, бросил ему монету и велел накрыть стол. Очень скоро стол заполнился разнообразными блюдами, в основном, мясными. Посветлевший заплечник сурово улыбнулся, принялся не спеша насыщаться, не забывая при этом и рассказывать.

— Был у нас князь как князь! Запустил, правда, маленько дела, но, в остальном, орел орлом! А потом возьми да захворай. Да так серьезно, что все уже решили — помрет… Ан нет! Явился с неделю назад в княжий терем калика перехожий. Уж, не знаю, как его гридни пропустили наверх, уж больно грязный был да плюгавый, но предстал он пред светлы очи князя… А князь возьми да и выгони всех из горницы! Уж, как его калика лечил, одним богам известно. Но только вышел вскоре князь живой и здоровый. Свежий, бодрый и даже как-бы помолодевший враз! И так рьяно взялся за дела княжеские… Очистил город от ворья всякого, на дорогах лесных порядок враз навел, так что нечисть теперь и носа не кажет! Приструнил боярина одного, что успел раньше силу приобрести. В смысле — в измене обвинил да на кол посадил, а земли его себе, понятное дело. Иначе, зачем, они вообще, изменники эти нужны?.. И все бы хорошо, да вишь, без работы я остался…

— Ладно-ладно, это я понял уже, — перебил его витязь. — А скажи мне, куда калика-то делся?

— Калика? Какой-такой калика? — глаза мужика заметно осоловели. — А, калика, да помер он давно… Как князь-то вылечился, тот сразу и гикнулся. Старый больно был, да немощный…