Заговор Елизаветы против ее сестры Марии Тюдор

– Не надо, я помню всё, что вы мне говорили; помню и её дерзкие слова насчёт особы королевской крови, насчёт опасности такого обвинения для королевской власти в целом. Она продолжает дерзить мне даже в Тауэре – ну и пусть посидит там! – раскрасневшись, воскликнула Мария. – Сэр Стивен прав – Тауэр хорошо помогает от дурных мыслей, а я добавила бы – и от дурного поведения. Пусть Елизавета пока побудет в Тауэре, это пойдёт ей на пользу.

– Как прикажете, ваше величество.

– У вас всё?

– По следствию о заговоре – да.

– А сэр Роберт Дадли? Вы не сказали о нём, милорд, – спросила Мария с деланным равнодушием, но её голос невольно дрогнул.

– Я могу лишь подтвердить сказанное мною ранее, – невозмутимо ответил сэр Стивен. – Вина сэра Роберта косвенная. Он, безусловно, предатель, но предатель невольный. Получив от главаря заговора ту записку, которую я вам показывал, он отказался от встречи с заговорщиком, но в ответном письме по наивности сообщил о вашем намерении выехать на молебен в монастырь Жён Мироносиц. Таким образом он сообщил заговорщикам важные сведения, но не намеренно, а по простоте душевной. Я думаю, наказание для сэра Роберта должно быть небольшим, – достаточно будет выслать его из Лондона на некоторое время.

– Вы подтверждаете слова господина лорд-канцлера, ваше преосвященство? – обратилась Мария к епископу Эдмунду.

– Да, ваше величество, но у меня есть дополнение.

Сэр Стивен изумлённо посмотрел на него.

– В Тауэре сэр Роберт Дадли сошёлся с принцессой Елизаветой.

– Что значит – сошёлся? – переспросила Мария с плохо скрытым волнением.

– Роберт Дадли чрезвычайно лестно отзывался о принцессе. Он сказал (епископ заглянул в свои записи): «Он (Дадли) относится к её высочеству с почтением и жалеет, что она холодно приняла его визит». Могу сообщить также, что принцесса Елизавета и сэр Роберт Дадли теперь вместе гуляют по тюремному двору и часами разговаривают. Тема разговоров пустяковая, разная ерунда, но принцесса часто смеётся и несколько раз брала сэра Роберта за руку.

– Ах, так, – протянула Мария и голос её осёкся. Она отвернулась и принялась разглядывать картину на стене. – «Преклонение перед дамой и исполнение всех ее желаний», – проговорила королева про себя.

– А вы ведёте двойную игру, ваше преосвященство, – прошептал сэр Стивен.

– На благо Англии, – загадочно ответил епископ.

– Какой любвеобильный этот Дадли, – его тяга к женщинам просто поразительна, – звонко сказала Мария, переведя взор на лорд-канцлера и епископа. – Чтобы он не встал на путь греха, ему надо жениться. Подберите ему жену, господин лорд-канцлер, помогите молодому человеку.

– За этим дело не станет, – ответил епископ за сэра Стивена. – Родители Роберта Дадли хотели, чтобы он женился на леди Эмми… не помню её фамилии. Он был помолвлен с нею, насколько мне известно.

– Помолвлен? Но почему же он это скрывает? – в один голос спросили сэр Стивен и королева.

– Я не помню всех обстоятельств, но, по слухам, леди Эмми – девушка очень простая по поведению и манерам и, к тому же, страдает от какого-то врождённого заболевания; она постоянно живёт в провинции. По-видимому, Дадли не воспринимает всерьез свою связь с ней, а может быть, стыдится её.

– Если девушка больна, он тем более обязан жениться на ней, – возразила Мария. – Его христианский долг позаботиться о бедняжке… Так и постановим: пусть сэр Роберт женится на леди Эмми, а его отношения с Елизаветой надо немедленно прекратить. Выпустите его из Тауэра и прикажите ехать в провинцию к своей невесте. Передайте ему, чтобы он не появлялся при моём дворе, я не нуждаюсь более в его услугах. И пусть вернёт мой портрет, который я ему подарила, – зло прибавила она, обращаясь к лорд-канцлеру.

– Да, ваше величество, – кивнул сэр Стивен.

– Ваше величество, всемилостивейшая королева, – вдруг сказал епископ, – если мы заговорили о супружестве, то не пора ли вам дать ответ принцу Филиппу, наследнику испанского престола?… Во имя Господа, выслушайте меня, всемилостивейшая королева! Я уже неоднократно указывал на политические выгоды этого брака, но теперь хочу сказать не о них, – я хочу сказать об обязанности человека найти свою половину и родить потомство. Ваше величество, я обращаюсь к вам как священник: обретите себе мужа и родите детей, ибо в этом состоит ваш долг перед Богом. Не уподобляйтесь той бесплодной смоковнице, что была проклята Спасителем. Истинно говорю вам, ступайте под венец, разделите брачное ложе с мужем своим, зачните ребёнка и воспитайте его на радость своим подданным и на благо Англии!

– Вы смущаете меня, ваше преосвященство, – слабым голосом ответила Мария, покраснев до кончиков волос. – Я не отказываюсь от своего долга женщины, но мой возраст…

– Значит, надо торопиться! – воскликнул епископ. – Лучшей партии, чем Филипп, вам не найти! Ответьте ему согласием, это будет добрым делом для вас и для Англии.

– Вы забываете, что я уже не раз была невестой, но ни разу не дошла до алтаря. Если дело с замужеством опять расстроится, я сделаюсь всеобщем посмешищем – обо мне и так бог весть что болтают в Англии и в Европе.