Заговор генералов

— Локауты, заводы на замок — пусть рабочие и их дети мрут с голоду эту политику Путиловых да Прохоровых мы раскусили давно, — продолжал он раздумчиво оценивать сведения, добытые Антоном. — Но вот точный срок одновременного удара: конец августа — начало сентября… С чем это связано?.. Попытайся уточнить.

Он оглядел собеседника:

— Не возьму в толк: чего это Милюков обхаживает тебя, словно девицу?

— Как-никак сын бывшего коллеги.

— Эмоциями объясняешь? Ишь какой этот Павел Николаевич чувствительный!.. Да у него таких профессорских сынков в кадетской партии пруд пруди. Не-ет, зачем-то именно ты ему понадобился… Договоримся так: что бы он тебе ни предложил — соглашайся. Коль Юзеф послал тебя лазутчиком во вражеский стан, не дай промашки! Вот твоя стрельба по цели.

Они простились с петухами: Пятницкий жил в Марьиной роще, и здесь, как в деревне, кукари-пономари подняли перекрик с цепными псами на заре.

Антон только задремал, как поднял его негромкий стук в дверь номера:

— Вы уже встали, мой друг? Если есть желание, не составите ли старику компанию на завтрак? Жду вас внизу, в ресторане.

Он быстро привел себя в порядок. Сбежал по лестнице в кафе, нашел столик, за которым, проглядывая ворох газет, сидел Павел Николаевич.

— «Я гусар молодой…» — добродушно улыбаясь, напел профессор. Он был свеж, надушен, напомажен и весь лучился расположением. — Опять, юный Дон-Жуан, даю голову на отсечение, шалопутничали до рассвета?

«Следит он за мной, что ли?» — подумал Путко.

Профессор понимающе, отечески подмигнул: мол, одобряю. А когда подали кофе, сливки и булочки, посерьезнев, сказал:

— Антон Владимирович, я хотел бы попросить вас об одной немаловажной услуге.

— Буду рад.

— Не торопитесь с ответом. Моя просьба может показаться супротивной вашим представлениям о кодексе офицерской чести… Но поверьте, не собственного живота ради, жив я заботами о судьбе отечества…

Профессор тяжко вздохнул:

— Наступает поворотный момент в истории России… Может быть, вечевой колокол призовет завтра или послезавтра… Может быть, через две недели… Но каждый из нас должен быть готов откликнуться на его призыв…

— Я слушаю вас с нетерпением.

— Есть мудрая русская пословица: «Криком изба не рубится, шумом дело не спорится». Вы, конечно, кое-что уловили из вчерашней беседы у хлебосольного Петра Петровича в Беляеве-Богородском. Не буду перегружать вас бременем излишней ответственности, поэтому не стану объяснять всего… Скажу лишь одно: для выполнения нами замышленного нам нужна армия. Деньги, оружие, возбуждение общественного мнения — все в наших руках. А вот армия…

— На Спиридоновке я видел высший генералитет, — заметил Путко.

— Вы правы. И вы верно улавливаете ход моей мысли, — мягко качнул седой головой профессор. — Но генералы непосредственно не командуют теми, в руках у кого ружья. Генералы командуют офицерами, а уже офицеры — нижними чинами, правильно?

— Совершенно верно, господин профессор. Но позволю себе уточнить, нижними чинами командуют младшие офицеры.

— Дорогой мой, вы как будто читаете мои мысли, — Милюков с удивлением и удовольствием посмотрел в лицо поручика. — Именно к этому я и веду. Следует уточнить также, что не все генералы и обер-офицеры в чести у солдатской массы… Да-да, после пресловутого «Приказа № 1» приходится считаться и с этим… Поэтому наша надежда — на молодежь. На таких бравых и преданных молодых офицеров, как вы!

«Вот он к чему клонит!..» — Антон изобразил на лице смущенную улыбку:

— Что вы, Павел Николаевич!..

— Не скромничайте. Ваши два Георгиевских креста говорят сами за себя. К тому же вы не какой-то там Держиморда, Скалозуб — вы можете найти общий язык с «серой скотинкой», не так ли?

— Думаю, могу. С солдатами на батарее у меня самые добрые взаимоотношения, — не согрешил против истины поручик.

— Следовательно, если вы им приказываете: «Стреляйте, братцы!», или как там по-военному…

— У нас коротко: «Огонь!» — рявкнул Путко, да так громко, что все сидевшие в ресторане встрепенулись.

— Хо-хо! Ну и голосок! — рассмеялся Милюков. — Живо представил себе! Хо-хо!.. Только прошу вас, потише. Иначе они все залезут под столы. Когда вы приказываете, они стреляют?

— Конечно.

— Именно это мне и хотелось услышать: когда понадобится, вы им прикажете — и они будут стрелять.

— Во врагов России, — уточнил поручик.

— Конечно, — подтвердил Милюков. — Не в нас же. Он допил свой кофе и начал набивать трубку: