ЗАГОВОР ГОРБАЧЕВА И ЕЛЬЦИНА: КТО СТОЯЛ ЗА ХОЗЯЕВАМИ КРЕМЛЯ?

После подобных выступлений можно уверенно сказать, что мосты уже сожжены, открытым текстом первые лица государства требовали у Верховного Совета чрезвычайных полномочий, которые они самостоятельно реализовали через два месяца на три августовских дня. Настроение большинства депутатов было таково, чтобы дать эти полномочия уже сейчас, как это требовал премьер-министр. Надо отметить, что рейтинг В. Павлова после такого эмоционального выступления резко пошел вверх. В нем увидели лидера, решительности и смелости которого, так не хватало Горбачеву.

Вот как оценивал это В. А. Крючков: «Решительно контрастировала манера ведения заседаний Кабинета министров Горбачева с Павловым. Выступления Горбачева отличались аморфностью, неопределенностью, вилянием, неточностью в изложении своей позиции и фактической ситуации в стране. Выступления же Павлова были содержательными, компетентными, логичными, нередко концептуальными, с предложением конкретных мер по выводу из кризиса. Сравнения были явно не в пользу Горбачева, что раздражало последнего, особенно если иметь в виду его самолюбие»[352].

А президента Горбачева, как всегда в ответственный момент, нет в эпицентре событий (т. е. в зале заседаний ВС). Согласованы ли были с ним столь резкие выступления премьера и силовиков? Если согласованы, то это вполне в духе Горбачева — дать «добро», а потом от всего отказаться, сделав вид, что ничего не давал, ничего не слышал.

Если такие выступления им не санкционированы, то он получает убедительное доказательство подготовки к отстранению его от власти. Надо быть глупцом, чтобы этого не понимать, поскольку это уже начало заговора. Безусловно, Горбачев знал о планах премьера и «силовиков», о чем убедительно поведал в своей книге «Снова в оппозиции» Г. Х. Попов. Он, якобы, получил информацию, что правительство СССР, получив чрезвычайные полномочия, введет чрезвычайное положение, направленное против Ельцина. Антиельцинская направленность заговора более убедительна и тогда становится понятным, что у истоков его стоял именно Горбачев, поскольку упрямый и самодовольный Ельцин порядком надоел теряющему популярность Горбачеву.

По совету Евгения Савостьянова Г. Попов обратился в посольство США и сообщил послу Мэтлоку версию о заговоре против Ельцина. Посол пообещал передать информацию в Вашингтон, чтобы там предупредили Ельцина о грозящей ему опасности (Ельцин в это время находился с визитом в США). Интересно отметить, что совет обратиться в посольство США дал будущий заместитель министра госбезопасности России.

Тем временем дебаты в Верховном Совете СССР подходят к концу и дальнейшие события в изложении Попова выглядят следующим образом: «После перерыва, когда вот-вот должно было состояться голосование, исход которого был предрешен, произошло неожиданное. Появился на сессии президент Горбачев и попросил слово. Я не помню точно его речь, но смысл ее был очевиден: он считал просьбу Павлова о дополнительных полномочиях объяснимой, но в данный момент все же можно формальное решение не принимать, ограничившись тем обменом мнений, который состоялся»[353].

То есть все по-горбачевски: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». Только в данном случае «дядька» не в Киеве, а в Вашингтоне. И вот почему. Обратимся к мемуарам В. С. Павлова, где он утверждает: «Думаю, что Попов был достаточно информирован о степени влияния США на депутатский корпус и на некоторых влиятельных политических деятелей СССР. Его сегодняшнее утверждение, что он поехал только для того, чтобы срочно проинформировать находившегося в США Ельцина, не слишком убедительны… Попов сознательно дал американцам искаженную информацию, дабы те оказали необходимый ему нажим через своих людей в структурах власти Советского Союза»[354].

И те его любезно оказали, поскольку тут же состоялась встреча Горбачева с послом США в СССР Мэтлоком, о чем пишет уже помощник Горбачева А. Черняев: «Горбачев демонстративно назвал посла товарищем, подчеркнув тем самым хорошие с ним отношения. Выслушал предупреждение о том, что 21 июня будет предпринята попытка отстранить его от власти, и рассмеялся. Но посла и президента США Дж. Буша поблагодарил за заботу»[355].

Вот она, истинная дружба. Правда, потом друг Джорж точно так же будет дружить со злейшим врагом Горбачева — Ельциным. Принцип: враг моего друга — мой враг, здесь не срабатывает. А на дружбу с Бушем Ельцин напрашивался давно, еще с памятной поездки в США осенью 1989 года. А тут, не успели его избрать Президентом России, как он помчался в США. Позже он снова не раз будет прежде всего информировать «друга Буша» перед и после своих «важных шагов» по пути захвата власти и других преступлений. Вернувшись из этой поездки в США, Ельцин нанесет полусмертельный удар по КПСС.