ЗАГОВОР ГОРБАЧЕВА И ЕЛЬЦИНА: КТО СТОЯЛ ЗА ХОЗЯЕВАМИ КРЕМЛЯ?

Однако критики Соглашения предпочитали не уточнять, что такими предателями были не только Президент СССР, не принявший мер по аресту заговорщиков, не только три республиканских президента, его придумавших, но и депутаты российского парламента, дружно проголосовавшие за его ратификацию (равно как и депутаты парламентов Украины и Беларуси).

«Один из самых распространенных штампов оппозиционной идеологии — «Беловежское похмелье», «распивали на троих». Но оказывается, что если следовать не партийным, а документальным фактам, то «распивавших» и «похмельных» — намного больше. Включая тех, кто ныне предпочитает считать только до трех»…[557] — так в 1995 году написал А. Руцкой.

Коммунистические вожди парламента и за его пределами, пусть даже временно потеряв ориентир после запрета компартии, не потеряли контроля над голосами членов фракции «коммунисты России», и не только их. Без сговора внутри фракции, без одобрения решения поддержать ратификацию, такой дружной поддержки в парламенте не получилось бы.

Если бы вообще Беловежское соглашение было ратифицировано. Ведь дружное разъяснение членами фракции «Коммунисты России» (а активно присоединились как минимум С. Бабурин и его окружение) другим парламентариям пагубности Соглашения могло привести к срыву ратификации. Руцкой писал о том, что коммуно-патриотическая оппозиция вообще имела большинство в парламенте и даже не нуждалась в привлечении других голосов, чтобы заблокировать ратификацию[558]. Нельзя не отметить позицию самого А. Руцкого, который резко обвинил «коммуно-патриотическую оппозицию» в предательстве лишь спустя 4 года после описываемых событий, когда он сам ушел в оппозицию президенту Б. Ельцину. А в декабре 1991 года его протестного голоса не было слышно, хотя он формально, а до избрания вице-президентом 12 июня этого года фактически, возглавлял им же созданную фракцию «Коммунисты России», дружно проголосовавшую за ратификацию Беловежского соглашения. Вот тогда его протестный голос был бы весьма весом и фракция безусловно пошла бы за своим лидером.

Нужно было только начать. В предлагаемом на ратификацию документе было слишком много вопросов, чтобы многие депутаты не могли их не заметить, если бы началось нормальное обсуждение. Понять это можно было. Но поступили совершенно по-другому.

Поскольку после октябрьского запрета деятельности компартии, она прочно ассоциируется с именем его будущего руководителя Г. Зюганова, то зачастую позорное поведение коммунистов при ратификации Беловежских соглашений также увязывается с его именем. Так, сам Горбачев публично заявлял о причастности Зюганова к одобрению Верховным Советом этих документов. На самом деле Зюганов был категорически против такого предложения. Он выступал на одном из крупных совещаний депутатов-коммунистов и призвал отвергнуть антиправовое решение, нарушившее действующую тогда советскую Конституцию[559]. Но тогда он еще не был ни руководителем КПРФ, ни членом парламента.

Однако, зададимся еще одним непростым вопросом. Как же реагировал народ на решение своей судьбы? Это даже не загадка, это феномен. «Народ безмолвствует» — именно этими словами заканчивается трагедия А. С. Пушкина «Борис Годунов». Один из бояр, участвовавший в убийстве наследников царя Бориса, сообщает это толпе и призывает поддержать нового царя. Но в пьесе народ молчит. Промолчал народ и в декабре 1991 года, молчит и по сегодняшний день.

«Распад СССР, являвшегося фактически геополитическим преемником Российской империи, русский народ воспринял, как всегда, инфантильно, надеясь, что ничего принципиально нельзя изменить, что все утрясется само собой, все как-то образуется»…[560] Этот ответ ничего не объясняет.

Можно лишь согласиться, что многие надеялись на то, что все действительно утрясется, образуется. Но почему они были так безразличны? Первое же объяснение, которое приходит на ум: народ устал от потрясений, в 1991 году их было слишком много. Второе объяснение — люди все еще верили в своего кумира, первого президента Российской Федерации, который обещал через «500 дней» райские кущи западного образа жизни. А может все не так? Не настолько был в своей основной массе просвещен народ о «западном рае», находясь за «железным занавесом», чтобы своим молчанием приветствовать реставрацию капитализма, стыдливо скрываемую мудрыми демократами словесами о наступлении рыночной экономики. Но народ хорошо знал, что нельзя верить скоропалительным обещаниям о наступлении рая на земле, поскольку уже несколько «поколений советских людей жили при коммунизме», обещанном Н. С. Хрущевым на внеочередном XXII съезде КПСС.