Заговор Горбачева и Ельцина: кто стоял за хозяевами Кремля?

Как только включили связь, Горбачев позвонил Ельцину, Назарбаеву, Дементею, другим руководителям республик. Поговорил с президентом США Бушем. Горбачеву передали записку от Ивашко и Лукьянова: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Большая просьба по возможности принять нас сейчас. У нас есть что доложить вам».

Он показал записку Раисе Максимовне, прокомментировал:

— Вообще я не буду принимать Крючкова, Бакланова, Язова. Не о чем теперь с ними говорить. Лукьянов и Ивашко… Может быть, приму — потом. Жду российскую делегацию.

Действительно, о чем можно говорить с неудачниками? Снисхождение отдано лишь Лукьянову и Ивашко, то есть людям, формально в ГКЧП не входившим.

В 19.30 во двор въехало несколько «Волг» — прибыла группа «освободителей» — Руцкого, Силаева. Увидев вооруженного с ног до головы Руцкого, Раиса Максимовна испугалась:

— Вы что, нас арестовывать прилетели!

— Нет, — гордо ответил Руцкой. — Освобождать!

Дача наполнилась радостью. Объятия, поцелуи, рассказы и россказни о пережитом.

После обмена мнениями с российской делегацией Горбачев позвал Лукьянова и Ивашко. Беседовал с ними в присутствии Бакатина и Примакова. Вернее, ругал их по-черному. На полуслове оборвал Лукьянова: «Иди, посиди там, — резко указал ему на дверь, — тебе скажут, в каком самолете ты полетишь». С остальными Горбачев не счел нужным встречаться. Крючкова, Бакланова, Язова, Тизякова дальше прихожей не пустили. На полную громкость вещал телевизор. Дикторы, меняя тон, уже начали клеймить позором участников путча, требовали строго наказать виновных. Крючков как опытный психолог понял, чем дело пахнет. Еще перед отлетом он попрощался со всеми, сказав, что, по его мнению, в Москве всех ожидает задержание. Кстати, его сразу изолировали, в самолете, на котором Президент возвращался в Москву, его поместили в отдельном отсеке — видимо, в качестве заложника с целью возможного предотвращения диверсии в полете. Рядом с ним поместили Руцкого — сторожить.

Вылетели же в Москву бортом Руцкого. Горбачев пригласил к себе в салон Бакатина, Силаева, Примакова, Черняева… Спутники торопились заверить в своей верности и попутно заложить других. Так, Бакатин показал заявление, которое они сочинили с Примаковым, но отметил, что министр иностранных дел Бессмертных подписать его отказался.

В половине третьего ночи Ил-62 приземлился во «Внуково-2». По телевидению неоднократно показывали сюжет: Горбачев в спортивной куртке и, как написала одна газета, с «перевернутым» лицом боязливо спускается по трапу на московскую землю. Суетится, светится Руцкой…

Красиво написал Олег Попцов: «Президент, угодивший в плен, извлеченный оттуда своим соперником, в час своего возвращения в Москву еще не понимал, что настрадавшийся, измученный, он сходит не по ступенькам самолетного трапа, а спускается с Олимпа власти. В рассеянных вспышках блицев, одетый в походно-домашний костюм, он подарил образ экс-президента. Горбачев вернулся в другую страну»[428].

Членов ГКЧП у трапа ожидали вооруженные люди. Язов, встряхнувшись, бодро заспешил к зданию аэровокзала. В холле его встретил заместитель начальника 9-го Управления КГБ:

— Дмитрий Тимофеевич, пройдите, пожалуйста, сюда, — и показал на дверь — там обычно перед вылетом собирались члены Политбюро и другие государственные деятели высокого ранга.

За дверью маршала ждал Генеральный прокурор России В. Степанков, который объявил о задержании его за участие в государственном перевороте.

Крючкова из самолета вывели не сразу, ждали, пока завершится церемония встречи Горбачева. Провели к машине «скорой помощи», где все тот же Степанков вторично сыграл свою роль. Крючков уточнил:

— От имени какой прокуратуры задерживают?

— От российской, — услышал в ответ.

Кстати, нормальной логики в этом нет никакой. «Преступление» совершено против властей СССР, а расследует прокуратура одной из республик. Но Ельцин и его окружение понимали, что нити следствия должны быть в их руках. А будущий экс-президент СССР в тот момент был как бы без власти и покорен любому, кто на него надавит. Указом президента СССР от 22 августа 1991 года был освобожден от должности премьер-министр Валентин Павлов «в связи с возбуждением Прокуратурой СССР уголовного дела за участие в антиконституционным заговоре»[429]. Так было уголовное дело возбуждено в Прокуратуре СССР или нет?

Так завершилось трехдневное правление ГКЧП.

4.5. Второй раунд Ново-Огареского процесса – прямой путь к Беловежью

Пал, пал Вавилон, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице.

Иоанн Богослов