Заговор Грааля

Когда они впервые занимались любовью, это была чистая похоть. Они иногда обедали вместе, строили глазки на работе — в коридорах, в лифте, на лестницах. Однажды вечером он пригласил ее выпить. Они встретились в баре какой-то гостиницы на Бродвее, недалеко от здания CNN, а уже через двадцать минут срывали друг с друга одежду в номере на восемнадцатом этаже. После трех тайных встреч к их любовной горячке наконец добавилось некое чувство. Но у Торнто-на оно быстро угасло, а ей все еще хотелось нежности, свежести, любви. Стало ясно, что ему нужен просто секс. И только. Он отвергал ее обвинения, оправдывался, что им достается лишь несколько минут украдкой, а она так его возбуждает… Коттен хотела ему верить, но почти каждый раз, когда они кончали — он кончал, — Торнтон уходил, возвращался на лимузине домой, к жене Шерил, а Коттен лежала на смятых простынях, в темноте, и плакала. Дура она, если думала, будто что-то изменится. Поездка в Ирак должна была помочь все забыть.

А теперь все началось вновь — его задумчивый искренний тон. Столько надежды в голосе. Как можно кого-то ненавидеть и в то же время желать? Глупость какая. Пить яд, потому что он вкусный.

Коттен оглянулась на кухню. В дверном проеме виднелась плита. Шкатулка — лишь очередная досадная мелочь.

Сняв трубку, она набрала номер его мобильника, почти надеясь, что Торнтон окажется дома, с женой, и не ответит.

— Алло.

— Привет, — почти прошептала она.

— Ну слава богу, — взволнованно произнес он. — Я чуть с ума не сошел. Нам надо срочно увидеться.

— По-моему, не стоит.

— Пожалуйста, Ко^ттен. Надо поговорить. Я принял решение.

Повисла пауза.

— Дай-ка угадаю. Ты хочешь ее бросить?

— Да.

Коттен не ответила. Все та же песня.

— Да, я уже говорил это. Но теперь все серьезно.

— Торнтон, не надо. У меня совсем нет сил.

— Я знаю, что был несправедлив. Просто давай увидимся. Пожалуйста. Ты не пожалеешь.

Уже жалею, подумала она.

Крепко зажмурившись и вздрагивая от собственных слов, она произнесла:

— Ну хорошо.

Будет все по-прежнему. Они встретятся. Поговорят. Займутся сексом. Неважно, что он там обещает.

— Ты можешь со мной встретиться? Коттен рухнула на диванные подушки.

— Когда?

— Я сегодня поздно, но через час закончу и уберусь отсюда.

Она молча повесила трубку.

* * *

Раньше они часто встречались у «Джованни» — в маленьком ресторанчике в десяти кварталах от ее дома. Он напоминал ей ресторан из «Крестного отца», в котором Майкл Корлеоне впервые совершил убийство. Непонятно, какой из ее грехов хуже, — прелюбодеяние или глупость.

В «Джованни» метрдотель поприветствовал ее:

— Добрый вечер, мисс Стоун. Мистер Грэм ждет вас. Он проводил ее к столику в глубине зала.

Стены украшали эстампы с видами Италии, пустые бутылки из-под кьянти и искусственные цветы.

— Коттен. — Торнтон поднялся и обнял ее. — Боже, я так рад, что ты пришла.

Он хотел поцеловать ее, но она отвернулась.

— Здравствуй, Торнтон.

Она опустилась в кресло напротив него. Он потянулся через стол и взял ее руки в свои.

— Я с ума сходил, беспокоился. Тед рассказал, как ты выбиралась из Ирака. Ты везучая!

— В каком-то смысле.

— Ну, как там было? Сделала репортаж своей мечты?

— Почти. Завтра вечером покажут.

— Я знаю. — Торнтон сжал ее руки. — Я его посмотрел перед уходом с работы. Просто замечательно. — Он помолчал. — Тед сказал, ты вчера расстроилась и убежала с монтажа. Говорит, весь день пытался дозвониться, но тебя не было дома. Пришлось монтировать без тебя. Что случилось, милая?

— Да, в общем, ничего, — сказала она. — Я перепутала кассету и нужную еще не нашла.

— Что-то важное?

— Там все важно, — ответила она, убирая руки при виде официанта.

— Что будете пить? — спросил тот.

— Мне большую порцию «Танкерея» и тоник, — заказал Торнтон. — Коттен, а тебе?

— «Абсолют» со льдом и лимоном, пожалуйста. Официант ушел, и Торнтон наклонился к ней:

— Мне завтра к врачу, надо проверить свертываемость крови. Мало мне забот. Не могут поддерживать уровень этого проклятого кумадина[7].

Она видела, что он уходит от разговора.

— Да, ты мне уже говорил.

Коттен развернула приборы и стала теребить салфетку на коленях.

— Кто бы мог подумать, тромбы в ногах могут появиться просто оттого, что сидишь в самолете! Боже сохрани, но с этим разжижителем я истеку кровью, даже если порежусь бритвой.

— Давай к делу, Торнтон. Кружишь вокруг да около. Пытаешься для начала надавить на жалость?

Он снова потянулся к ней, но она убрала руки подальше.

— Я знаю, ты хочешь сказать, что мы все это сто раз проходили, — произнес он. — Но сейчас все будет иначе, клянусь.

— Лучше скажи, что ты решил.

— Попрошу у Шерил развод.

— Зачем?

— Как это «зачем»? Потому что я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.

— Когда ты ей скажешь?

— Сию минуту. — Она уставилась на него. — Очень скоро. Как только ее дизайнерский бизнес пойдет в гору. Чтобы ей было чем заняться, ну, чтобы справиться…

— Торнтон, черт возьми, она эту фирму уже два года пытается создать. — К концу фразы Коттен почти закричала, так что несколько голов повернулось в их сторону.

Он поднял руки, словно сдаваясь.

— Коттен, прошу тебя…