Заговор королевы

— Однако это верно, — отвечала Екатерина. — Глава твоих сообщников попал в наши сети.

— О! Роковое безрассудство! — вскричал с горечью Кретьен. — Но я не буду роптать на волю Провидения!..

— Уведите его отсюда, — сказала Екатерина страже, — и пусть объявят под звуки труб по всему Парижу, что гугенотский проповедник будет сожжен сегодня в полночь на Пре-о-Клерк. Вот наш приказ.

— Ваше величество ошиблись, — заметил караульный, взглянув на данную ему бумагу. — Это повеление о казни Козьмы Руджиери, аббата Сен-Маге, обвиненного в оскорблении его величества и колдовстве.

— Этого будет достаточно, — отвечала повелительно королева, — уведите вашего пленника.

Кретьен упал на колени.

— Долго ли еще, праведный Боже, — вскричал он, — будешь Ты медлить с возмездием за нашу кровь, долго ли будут проливать ее наши враги?

Затем он поднялся и, опустив голову на грудь, вышел в сопровождении стражи.

— Ваше величество — неумолимый враг, — сказал Кричтон, с глубоким сожалением глядя вслед несчастному проповеднику.

— И надежный друг, — отвечала королева. — От вас, шевалье Кричтон, зависит, буду ли я для вас другом или врагом. Еще одно слово, прежде чем расстаться. В Генрихе вы имеете соперника: он любит принцессу Эклермонду.

— Я это знаю.

— Сегодня вечером она будет ваша или его.

— Она никогда не будет принадлежать ему.

— Значит, вы принимаете наши предложения?

В эту минуту в конце арены раздались громкие звуки охотничьего рога.

— Вот рыцарский вызов! — вскричал Кричтон, прислушиваясь и ожидая повторения сигнала.

— Королевский вызов, — отвечала Екатерина. — Это вызов Генриха Наваррского!

— Генриха Наваррского? — вскричал Кричтон вне себя от удивления. — Так вот какого предводителя гугенотов судьба отдала в ваши руки?

— Его самого. Мы обязаны этим важным событием одной из девиц нашей свиты, которая по дороге в Лувр заметила, что один из солдат барона Росни поразительно похож на Генриха Бурбона. Мы случайно услышали ее слова и тотчас же послали на розыски наших шпионов, Скоро мы узнали, что солдат — действительно не кто иной, как переодетый монарх. Это тайна, которая должна остаться между нами, шевалье.

— Не бойтесь, ваше величество, я буду нем.

— Мы узнали также, что король Наваррский рассчитывает быть сегодня участником турнира, желая переломить с вами копье.

— Со мной, ваше величество?

— Слухи о вашем искусстве достигли и его ушей, и он хочет убедиться в их справедливости на деле. Но слушайте, рог трубит во второй раз. Мы должны окончить наш разговор. Ваш ответ на наши предложения?

— Я дам его после турнира.

— Хорошо. После турнира мы будем ожидать вас в королевской галерее, положите как бы случайно руку на рукоятку кинжала, это будет для нас знаком согласия. Храни вас Господь, шевалье.

С этими словами Екатерина вышла из павильона.

— Эй! Копье! Лошадь! — поспешно крикнул Кричтон.

Оруженосец тотчас же прибежал на его зов.

— Клянусь Святым Андреем, — прошептал Кричтон, поспешно надевая вооружение, — скрестить копье с самым храбрым из христианских принцев — эта честь стоит того, чтобы из-за нее подвергнуться тысячи опасностей.

Едва шотландец вышел из павильона, как ковер, покрывавший стол, у которого происходил разговор Екатерины с Кричтоном, зашевелился, и из-под него показалась высокая остроконечная шапка, а затем испуганное лицо и шутовской костюм Шико, который щелкал зубами от страха.

— Бррр! Не напрасно я залез сюда! — пробормотал он. — Хорошие вещи удалось мне услышать. Заговор должен вот-вот вспыхнуть. Бедный Генрих! Его ждет участь отца! Если бы его осудили на заключение в монастыре, я бы ничего не сказал, — он всегда чувствовал влечение к рясе… но убийство!.. Что теперь делать? К счастью, я не связан клятвами, да если бы и был связан, так не задумался бы ни на минуту их нарушить. Но что же делать? Я вторично задаю себе этот вопрос. Ничего не придумаешь!.. Кто захочет поверить моей истории? Надо мной станут смеяться, меня побьют, а может быть, даже просто отправят на тот свет. Это общая участь тех, кто лезет не в свои дела. Ах! Вот идея! Я подожду конца турнира и тогда переговорю с шотландцем, так как могу предвидеть, какой ответ даст он нашей Иезавели.

С этими словами шут осторожно выскользнул из павильона.

БЕАРНЕЦ

Вернувшись на арену, Кричтон нашел короля, окруженного фаворитами и, видимо, заинтересованного гордым вызовом, все еще отдававшимся в стенах Лувра.

— Бегите, Монжуа, — вскричал он, обращаясь к распорядителю турнира и герольдам. — Выполните ваши обязанности поскорее и возвращайтесь сообщить нам, кто дерзнул явиться без приглашения на наш турнир. Кто бы он ни был, он поплатится за свою дерзость. Ступайте же и узнайте, кто он такой. — А! Вот и вы вернулись, — прибавил он, увидев приближавшегося шотландца, — мы после расспросим вас о вашем бесконечном разговоре с нашей матерью. По вашему лицу мы подозреваем, что вы задумываете изменить нам. Так ведь?

— Государь! — вскричал, краснея, Кричтон.