Заговор королевы

Приведя себя в порядок, Тинелла уселась на краешек кровати и стала ждать. Выходить в такую рань не стоило. Да и куда ей идти? До утра ее в Лувр не пустят. Да, собственно говоря, она даже не знает, где находится, поскольку не помнит, по какой улице они сюда пришли. И кстати: почему Франсуа ушел, оставив ее одну в незнакомом доме? Куда он мог отправиться? После того как они занимались любовью, что за срочные дела у него возникли среди ночи? Да еще такой ночи, как эта, когда выходящий из дому рискует жизнью. Не самое подходящее время для прогулок, когда на улицах полно вооруженных людей. Тинелле страшновато было находиться в такой час одной неизвестно где. Но эти мысли вскоре вытеснило беспокойство за Франсуа, которому может грозить опасность. В ушах ее снова зазвучали слова королевы: «Этой ночью не покидай моих покоев». Но что она может сделать сейчас, не будучи в состоянии даже о себе самой позаботиться? После того, как она это поняла, ей ничего не оставалось, как устроиться поудобнее на кровати. Положив голову на подушку, она сама не заметила, как снова заснула.

24

Суббота, 23 августа, 22.00. Лувр.

Кордегардия

Офицер Жан Лагариг, находившийся в королевском дворце, был одновременно удивлен и обеспокоен, когда около десяти часов вечера какой-то слуга передал ему, что капитан гвардейцев его величества Нансей желает видеть его у себя как можно скорее. Ни разу еще за время службы во дворце его не вызывали к командиру так поздно и никогда приказание не передавали через простого лакея. Можно подумать, речь идет не о службе, а о личных делах. Жан подумал было, что совершил какое-нибудь нарушение, о котором по беспечности забыл. Например, недостаточно почтительно приветствовал кого-то из высокопоставленных придворных, а тот пожаловался капитану. Но потом Лагариг решил, что это глупости, не стали бы его вызывать в такой час ради обыкновенного выговора. Скорее уж капитан собирается попросить его о личном одолжении или дать секретное поручение.

Жан послушно направился к капитану. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что далеко не единственный среди офицеров, кого призвали в столь неурочное время. Возле приемной капитана гвардейцев уже толпилось немало его товарищей, и продолжали прибывать все новые офицеры: одни бегом, другие просто быстрым шагом. Некоторые выглядели заспанными, видимо, их только что разбудили. На лицах других читались явные признаки беспокойства. Надо полагать, все они думали об одном и том же: с чего это их внезапно вызвали на ночь глядя, словно на тайное собрание? Должно быть, случилось что-то серьезное или, по крайней мере, очень необычное. Они обменивались недоумевающими взглядами и насмешливыми замечаниями вполголоса. Каждому из них было велено явиться быстро и незаметно.

Долго ждать не пришлось. Капитан Нансей вышел почти сразу и попросил их проследовать в просторный зал, служивший ему приемной. Как правило, он вызывал подчиненных по одному к себе в кабинет. Но сегодня, очевидно, был особый случай. Капитан намеревался говорить со всеми одновременно, а его кабинет был для этого слишком мал.

— Господа, — начал он, как только все оказались в сборе, — я пригласил вас, чтобы передать вам приказ его величества короля.

В течение почти целого часа Нансей разъяснял, что именно надлежит делать каждому из офицеров. Он сообщил, что раскрыт заговор гугенотов, намеревавшихся убить его величества короля Карла IX. Описал и жесткие меры, которые следует принять для подавления заговора и сурового наказания всех виновных. Капитан подчеркнул слово «всех». Никто из них не должен избежать справедливого возмездия. По рукам пошла копия списка с именами обреченных, и хотя напротив каждого имени стояло имя палача, он уточнил:

— Приказ непременно должен быть исполнен в точности. Ни один из мятежников, посмевших покуситься на жизнь его величества, не должен остаться в живых и тем более сбежать. В случае необходимости без колебаний идите до конца. И да не дрогнет рука тех, на кого возложено исполнение королевской воли… Пусть заговорщики, замыслившие лишить жизни нашего возлюбленного короля, понесут самое страшное из наказаний!

Капитан Нансей умолчал о том, что получил приказ убивать только тех, чьи имена значились в списке, составленном королевой. Он самовольно распространил его на всех, кто так или иначе имел отношение к предполагаемому заговору.

— Если вы заметите какой бы то ни было признак мятежа, повторяю, любой признак мятежа, действуйте без промедления: убивайте всех. Во имя блага и спасения его величества и ради сохранения мира в его владениях. Пришел час кары господней, и вам отведена роль карающей десницы. Святая церковь будет благодарна вам за восстановление порядка в нашей многострадальной стране. Боже, храни короля!

— Боже, храни короля! — хором закричали гвардейцы в ответ.