Заговор обреченных

Бывший командующий сник. Он прекрасно понимал, что Скорцени откровенно намекает на убиение им, Фроммом, генерал-полковника Бека, в котором его теперь обвиняли и заговорщики, и тюремщики. И презирали тоже в одинаковой степени.

– Значит, он остался жив? – без какого-либо воодушевления попытался уточнить Фромм.

– Его спасают. И скоро поставят не только на ноги, но и перед судом. За его жизнь медики сражаются, словно за жизнь императора священной Римской империи. Уверен, что у вас – если бы вы воспользовались одним из оказавшихся под рукой пистолетов – все получилось бы профессиональнее.

– Но ведь пригласили вы меня не для того, чтобы учить, как стреляться, – да, нет?

– Для этого я должен был пригласить вас значительно раньше. Но ведь я офицер СД, а не сестра милосердия.

Появился Родль. Низко склонив голову, как и полагается клерку, которому приказано в нужное время доставить нужные бумаги, он положил на стол перед Скорцени черную папку с тисненными на ней золотистым орлом и свастикой. Штурмбаннфюрер вежливо поблагодарил и, забыв о существовании генерала, долго, внимательно изучал ее содержимое.

Фромм ерзал на стуле, покашливал, приподнимался, пытаясь если не выяснить содержимое кондуита[34], то, по крайней мере, напомнить о себе.

– Вы знаете, что содержится в этой папке, генерал? – наконец удовлетворил свое любопытство Скорцени.

– Очевидно, протоколы моих допросов.

– Ну, зачем мне протоколы ваших допросов? – поморщился Скорцени. – Все, что мне захотелось бы узнать о заговоре 20 июля, я узнал бы лично от вас. Разве не так?

– Мне нечего скрывать. Только арест помешал мне сразу подавить заговор. Но как только меня освободили…

– …Вы сразу же поняли, что заговор потерпел поражение, и решили спасать себя, отправляя на тот свет поднадоевших соратников. Зачем повторяться, генерал Фромм?

– Но все не так, уверяю вас, господин штурмбаннфюрер…

Наткнувшись на свирепый взгляд Скорцени, Фромм мгновенно умолк и, ссутулившись, виновато отвел взгляд.

– Вы же не станете утверждать, что не были знакомы с генералом фон Тресковым? Тем самым, что до 1943 года являлся начальником штаба группы армий «Центр», а затем начальником штаба 2-й армии?

– С какой стати я стал бы отрицать это?

– И, конечно же, знали, что еще в марте 1943 года генерал Хеннинг фон Тресков подложил взрывное устройство в самолет фюрера, которым тот возвращался в Берлин после инспекционной поездки в группу «Центр».

Лицо Фромма побледнело так, словно это лично его обвиняют сейчас в том, что мина оказалась в самолете фюрера. Но так и не взорвалась.

– Н-но я н-ничего не знал об этом, – отчаянно завертел головой бывший командующий. – Генерал фон Тресков? Мину? Такого просто не могло быть. Генерал фон Тресков, боевой генерал…

– Ах, эти упоительные сомнения: «Генерал фон Тресков, боевой генерал…» Не может быть другого: чтобы две мины, заложенные двумя людьми в один самолет… – вторую подложил некий Фабиан фон Шлабрендорф, отставной подполковник, адвокатишка – не сработали. Вот это действительно кажется невероятным. А вам – нет?

– Две мины в один самолет? Господи, воля твоя… Фюрера всегда спасало Провидение.

– Если вы имеете в виду жертвенную попытку капитана Акселя фон дем Буше взлететь на небеса вместе с фюрером, когда тот, в ноябре того же сорок третьего, посетит берлинский цейхгауз, где должен ознакомиться с новыми образцами военного обмундирования, то вы правы.

– Никогда не слышал о таком капитане фон дем… как его там?..

– Узнав о неудачах своих единомышленников, ротмистр фон Брайтенбух тоже решил пожертвовать собой. Но более утонченно. Застрелив фюрера прямо в его ставке «Бергхоф», во время совещания. Правда, ротмистру не повезло, его даже не впустили в зал заседаний. Как не повезло и Генриху фон Кляйсту, тоже решившему войти в историю Германии как убийца фюрера… Как вам сказания этого «ветхого завета»? Впечатляют?

Скорцени долго, выжидающе сверлил Фромма леденящим душу взглядом. Однако ничем, кроме страха и раскаяния, ответить ему генерал не мог. Он лишь очумело повторял каждую названную штурмбаннфюрером фамилию, и покаянно вертел головой, показывая, что обо всех этих попытках покушения на фюрера, как и о самих геростратах, слышит впервые.

– Так теперь вы поняли, что это за папка у меня такая, генерал?

– В ней собраны факты, свидетельствующие обо всех известных службе безопасности попытках устранить фюрера, – вытер Фромм посеревшим платочком вспотевший лоб.

– И вы смеете утверждать, что не знали ни об одной из них?

– Клянусь Богом.

Скорцени вновь разочарованно поморщился. Бог в качестве свидетеля по делу… уже давно не вызывал у него никакого доверия.

– Но почему вы не верите мне?!

– Начинаю верить. Теперь начинаю.

Рука Фромма застыла у подбородка. В глазах блеснул лучик надежды. Если Скорцени начинает верить ему, это уже кое-что…