Заговор патриотов (Провокация)

— Фамилия? — спросил следователь.

— Ребане, — с готовностью ответил Томас. — Томас Ребане. Ребане по-эстонски — «лисица». А если быть точным — «степная лисица». Так что по-русски моя фамилия — Лисицын.

— Не болтай, — хмуро посоветовал капитан.

— Слушаюсь, — поспешно согласился Томас.

— Место рождения? — продолжал следователь.

— Хутор Кийр на острове Сааремаа. «Кийр» по-русски — «луч».

— Не болтай, — повторил капитан. — Сааремаа — это Эстония?

— Так точно, — подтвердил Томас. — Остров на Балтике.

— Видишь — Эстония, — сказал капитан, обращаясь к следователю.

— Понятно, — кивнул тот. — Место постоянного жительства?

— Город Таллин, — отрапортовал Томас. — Адрес...

— Не нужно, — прервал следователь. — Во-первых, мы его и так знаем. А во-вторых, это не имеет сейчас никакого значения.

Томас поразился. Как это — не имеет значения адрес? Адрес, место работы — да с этого в ментовке всегда начинают. Но если не имеет значения адрес, что же имеет значение?

Очень ему хотелось задать этот вопрос, но он сдержался. И был за свою сдержанность вознагражден. Потому что следователь ответил сам:

— Сейчас имеет значение следующее. Первое: вы родились в Эстонии. Второе: постоянно проживаете в Эстонии. И следовательно, являетесь гражданином... Как они сейчас называются? — обратился он к капитану. — Республика Эстония? Или просто Эстония?

— А пес их знает, — ответил капитан. — Думаю, они и сами еще не определились. Пиши: Эстония, и дело с концом.

— И, следовательно, являетесь гражданином Эстонии, — закончил фразу следователь. — Поэтому я делаю вам официальное заявление. Поскольку вы совершили преступление на территории Российской Федерации, вы подпадаете под действие законов Российской Федерации. Мы могли бы, конечно, сунуть вам вполне заслуженный вами срок, и это было бы справедливо. Но вы являетесь гражданином иностранного государства, и ваше осуждение может создать международно-правовой инцидент, который нам на хрен не нужен. Взаимоотношения Эстонии и Российской Федерации не урегулированы практически ни в какой части, в том числе и в части судопроизводства и сотрудничества правоохранительных органов. Начинать эту бодягу с вас и с вашего дела ни у кого из нас нет ни времени, ни желания. Поэтому я вынес постановление. Учитывая незавершенность вашего преступления и ваше чистосердечное раскаяние, уголовное дело в отношении вас приостановить. Не прекратить, а приостановить, — строго повторил следователь. — А вас, как нежелательного иностранца, выслать за пределы Российской Федерации, а конкретно — за пределы Ленинградской области.

— Как — выслать? — помертвев, спросил Томас. — Куда — выслать?

От волнения и обилия канцелярских фраз в словах следователя Томас почти ничего не понял из того, что тот говорил, но слово «выслать» очень его испугало. От него пахн?уло этапами, пересыльными тюрьмами, какой-нибудь, прости господи, Коми АССР, столица Сыктывкар, с ее зонами и лесоповалами.

— Вы будете выдворены на территорию своей республики, — сухо объяснил следователь. — Вы все поняли?

— Так точно, все, абсолютно все, — закивал Томас, хотя по-прежнему не понимал ничего.

— А теперь, Фитиль, послушай меня, — вступил в разговор капитан. — Я с ребятами неделю потратил, чтобы тебя прихватить. И мы это сделали. Но благодарности не получим. Так что считай, что тебе здорово повезло. Но если ты хоть раз появишься в Питере, хотя бы даже туристом, крупно пожалеешь. Это дело будет тебя ждать. И получишь по нему на всю катушку. Это лично я тебе обещаю, а моему слову можно верить. И я не посмотрю, иностранный ты гражданин или не иностранный. Все запомнил?

— Все, товарищ капитан, — заверил Томас. — Спасибо, товарищ капитан. Можно только один вопрос? Почему я нежелательный иностранец? Верней, почему нежелательный, это я понимаю. Но почему иностранец?

Капитан и следователь с недоумением посмотрели сначала на него, потом друг на друга, а затем разом расхохотались. Капитан даже хлопал себя по ляжкам и приговаривал: «Я не могу! Нет, не могу! Мы тут на ушах стоим, а он...»

— Ты газеты хоть иногда читаешь? — отсмеявшись, спросил он.

— Регулярно, — с достоинством ответил Томас. — Хронику происшествий, спорт, новости культурной жизни. Но в «Крестах» нам газет не давали.

— Но радио-то хоть слушал? Радио-то в камере было!

— Радио слушал, — подтвердил Томас. — Нерегулярно.

— То-то и видно, что нерегулярно, — заключил капитан.

Он вызвал молодого оперативника, приказал:

— Отвезешь этого хмыря в Ивангород. Там переведешь по мосту в Нарву. После чего дашь ему хорошего пинка под зад и вернешься домой. Приказ ясен?

— Так точно.

— Выполняй.

— Товарищ капитан, вы не ответили на мой вопрос, — позволил себе напомнить Томас. — Почему все-таки я иностранец?