Заговор патриотов

— В этом главная трудность борьбы с террористами, — разъяснил генерал-лейтенант. — Если бы на территорию республики проник батальон, задача давно была бы решена. Чем меньше диверсионная группа, тем трудней с ней бороться. Мы не намерены играть в поддавки. На роль условных террористов были выбраны очень опытные диверсанты. Но они будут задержаны в самое ближайшее время.

— Вы не могли бы сказать, где и когда это произойдет?

— Разумеется, нет. Я не исключаю, что они сейчас смотрят эту передачу. С моей стороны было бы неразумно сообщать им о наших планах.

— Спасибо, господин генерал. На вопросы корреспондента «Новостей» отвечал командующий Силами обороны генерал-лейтенант Кейт.

— Сейчас пойдет эстонский выпуск, — сказал Томас и выключил телевизор.

— Условные диверсанты — это он про нас? — спросил Муха. — И мы будем задержаны в ближайшее время?

— Туфтярщик, — прокомментировал Артист.

— Что такое туфтярщик? — заинтересовался Томас.

— Это то же самое, что понтярщик, — объяснил Муха. — А понтярщик — то же, что мудозвон. А мудозвон — это все равно что...

— Это я знаю, — сказал Томас. — Туфтярщик. Очень красивое слово. Нужно запомнить.

Но генерал-лейтенант Кейт не был туфтярщиком. Едва мы расположились на тюфяках и выключили свет, как глубокую, до звона в ушах, тишину заполнил рев двигателей, в окно ударили слепящие прожектора, над избой зависли не меньше двух вертушек и по окрестным лесам разнесся громоподобный мужской голос:

— Говорит командующий Силами обороны генерал-лейтенант Кейт. Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Предлагаю освободить заложника, сложить оружие и сдаться. В этом случае я гарантирую вам безопасность.

Мы повскакивали с матрацев. На улице было светло, как на стадионе во время футбольного матча. Сверху били прожектора вертолетов, с земли — не меньше десятка автомобильных фар и фар-искателей.

— Как они сумели нас вычислить? — удивился Артист.

— Я не знаю, — растерянно ответил Томас. Он метнулся к столу, глотнул «смирновки» прямо из горла и сказал: — Нет, знаю. Знаю! Это Юрген Янсен! Только он мог догадаться, что я здесь! В прошлый раз они меня взяли отсюда!

— А какого ж ты нас сюда привез?! — возмутился Муха.

— Я не подумал, что это его дела. Не понимаю, почему не подумал. — Он сделал еще глоток и вдруг заорал: — Это снова она! Эта стерва снова меня достала! Да за что же она ко мне прицепилась?!

— Кто? — с недоумением спросил Артист.

— Клио!

— Совсем одурел малый, — поставил диагноз Муха. — А я предупреждал: не доведет тебя до добра эта пьянка!

— Повторяю, — вновь загремел голос Кейта. — Освободите заложника и выходите с поднятыми руками. Обещаю, что правительство Эстонии не станет выдвигать против вас обвинений, вы будете переданы российской стороне.

— Врет, сука, — сказал Артист.

— Придется поверить, — ответил я.

— Передаю микрофон представителю российского посольства, — сообщил Кейт.

— Пастухов, Злотников, Мухин! — раздался другой мужской голос — очень знакомый, хоть и искаженный динамиками. — Не валяйте дурака, немедленно выходите!

Артист выглянул в окно и ахнул:

— Мама родная! А он-то откуда взялся?!

Мы оторвали Томаса от бутылки, вытолкнули его вперед и вышли на крыльцо с послушно поднятыми руками.

А как было не послушаться, если представителем российского посольства был не кто иной, как генерал-майор Голубков, начальник оперативного отдела Управления по планированию специальных мероприятий — самой секретной спецслужбы России, подчиненной только Кремлю.

Два «эстовца» обыскали нас и отступили, освобождая путь к микроавтобусу российского посольства.

— Садитесь, — кивнул Голубков.

Залезая в салон, мы увидели, как «эстовцы» проводили Томаса к военному «лендроверу». Стоявший возле него молодой офицер козырнул и открыл перед Томасом дверь. В другой «лендровер» погрузились генерал-лейтенант Кейт и сопровождающие его лица. Вертушки ушли, машины вырулили на проселок и длинной колонной устремились к Таллину.

Похоже, наше путешествие подходило к концу.

За всю дорогу Голубков, сидевший рядом с водителем, ни разу не обернулся к нам и не сказал ни одного слова. В городе микроавтобус отделился от колонны и через двадцать минут въехал в ворота посольства России.

Никогда раньше никому из нас в посольствах бывать не приходилось. По телепередачам мне представлялось, что там парадные залы с коврами и красивой мебелью, где проходят приемы и всякие торжественные дела. Но кроме залов, как выяснилось, в посольстве были и другие помещения. В одно из них нас и препроводили два сержанта посольской охраны.

Это была полуподвальная комната с металлической дверью и решетками на маленьких окнах. В ней стояли с десяток железных кроватей, покрытых серыми суконными одеялами, и пластиковый стол с несколькими стульями, какие бывают в дешевых забегаловках. Все это очень напоминало «губу». Вероятно, сюда сажали проштрафившихся дипломатов — непроницательных экономических советников и нерасторопных пресс-атташе. Может быть, и военных атташе. Этих наверняка за пьянку.