Заговор против Афин

Они в дружеском молчании доели хлеб; вдруг Кратос вскочил на ноги, кинувшись к входной двери. Он даже ни разу не споткнулся о кучи камней на полу. Габриэль вся обратилась в слух и стиснула в руке увесистый булыжник. Послышался тихий скребущий звук, паренек тихо вздохнул и поскребся в ответ. Постояв у двери еще секунду, он навалился на нее плечом, и в щель протиснулся Геларион. Изящная рука с длинными пальцами задвинула засов.

Златовласый воришка замер в неподвижности в угасающем свете огня, разглядывая Габриэль. Она с непроницаемым и мрачным лицом уставилась на маленького проныру. Конечно, она не умела напускать на себя грозный вид, как делала Зена, но в какой-то мере ей это удалось. Гелариону вполне хватило результата, достигнутого девушкой, чтобы в ужасе отступить на шаг и вжаться в угол.

Парнишка оказался старше, чем она ожидала: на первый взгляд Габриэль дала ему всего четырнадцать лет, теперь же поняла, что воришке не меньше семнадцати. На подбородке и над верхней губой она различила пробивающуюся бородку и усы. Кроме того, лицо юноши было не таким безупречным, каким девушка его запомнила: впечатление портили тяжеловатая челюсть и слишком уж тонкий прямой нос. Большой подвижный рот растянулся в притворной улыбке, и парень отвесил Габриэль шутовской поклон.

— Двоюродный братец передал, будто ты желаешь поколотить меня за то, что я нашел тебе бесплатный ночлег. Вот он я. К делу! — Он широко развел руки и улыбнулся. Габриэль иронично отнеслась к театральному жесту и безмолвно смотрела на юношу, оказавшегося вовсе не таким уж нескладехой, какого она предполагала увидеть. У Гелариона были золотые волосы, гладкая кожа, подтянутое мускулистое и стройное тело.

— Благодарю за любезность, — нашлась Габриэль, — но лучше подожду, пока ты потеряешь бдительность. Так будет интереснее.

Парень растерянно моргнул, и улыбка сползла с его лица. Стоя со сложенными на груди руками, девушка смотрела ему прямо в глаза, ей даже не приходилось задирать голову.

— А пока расскажи мне, зачем ты это сделал. Подлый прием!

В ответ юноша помотал головой и замахал руками:

— Побереги нравоучение, мне их уже читали. Та-ак скучно! Дальше ты сообщишь мне, что я не имел права брать чужой кошелек, — тут он пожал плечами, — но ничего не поделаешь, теперь он мой. А тот человек, с чьего пояса он раньше свисал на кожаном ремешке, уже не имеет на него права, такова жизнь. И вообще, мой брат вытащил тебя из темницы, Уклосс накормил отличным хлебом — в чем же дело?

Пораженная Габриэль уставилась на воришку:

— Ты что, правда, не понимаешь?

— Да мог бы, если б захотел, — мелькнула белозубая улыбка и сверкнули огромные глаза. — Но я не хочу.

— Братец! — прошипел Кратос, дергая наглеца за старую тунику. Лоскут оторвался с противным треском, а юноша разгладил оставшуюся на выпирающих ребрах ткань. — Она вместе с воительницей помогает нам! А ты что творишь?!

— Кратос, никто не сладит с «Покровителями», — нравоучительно произнес Геларион. — Никто. Мы не способны нанять помощников, а троица не считает денег.

С этими словами он повернулся к Габриэль.

— Я слышал о Зене и о том, как ты сразилась с Агриноном. Похоже, ты умеешь держать оружие, ну а воительница — та просто живая легенда. Но наша задача ей не по силам. И тебе тоже.

— Не думаю, — резко ответила Габриэль. Она нахмурилась и гордо расправила плечи. — Почему бы не попробовать? И кто тут говорил о деньгах? Зена не наемник и я тоже!

Геларион энергично пожал плечами, и в его голосе зазвучало что-то похожее на удивление:

— Что ж, меня это не касается. Я не стану работать на «Покровителей», а больше ничем помочь не могу. Зачем терять жизнь в тщетной борьбе?

— Интересная точка зрения, — сказала Габриэль, — но я так не могу, и тебе придется мне подчиниться.

Юноша лукаво скривил рот, и девушка торопливо добавила:

— В разумных пределах.

— А кто решает, что разумно? — весело спросил хитрец.

— Ух, брат! — разозлился Кратос. — Так и знал, что от тебя не будет толку?

Паренек понурился, а Геларион как ни в чем не бывало уселся рядом с ним. Их лица находились вровень, и с того места, где расположилась Габриэль, мальчуганы были похожи как две капли воды. Девушке это почему-то не понравилось.

— Ты же меня с детства знаешь! Зачем притворяться, будто расстроен?

Носком сандалии Кратос чертил в пыли замысловатые узоры.

— Но… Но, Геларион, если ты не прекратишь кривляться, она просто разозлится и уйдет!

— Не уйду, — пообещала Габриэль. — Может, стукну твоего братца лишний раз, но друга в беде не брошу.

— Спасибо на добром слове! — съязвил Геларион.

— Всегда пожалуйста, — ответила девушка, и в комнате повисла тишина. Наконец Кратос откашлялся и обиженно заявил двоюродному брату:

— Я знал, что ты не поможешь! Но мне нужно отвести Габриэль во дворец, и хорошо бы ты изволил сказать, куда идти после того, как миновал кухни, — мальчик затих, а Геларион, раскрыв рот, уставился на него.

«Значит, и ему не чуждо удивление», — удовлетворенно отметила Габриэль.

— Это невозможно, — мягко, но не терпящим возражения тоном заявил любимец Гермеса.