Читаем Заговор против будущего. Ревизионизм - орудие антикоммунизма в борьбе за умы молодежи полностью

Но, по существу, именно в этих, не по незнанию, конечно, подчеркнутых К. Косиком формулах, определял В. И. Ленин, что такое революционная ситуация, то есть совокупность каких объективных условий необходима для социалистической революции. Почти буквальное использование ленинской терминологии, особенно если учесть, как тщательно обычно избегает К. Косик не только обращения к ленинскому наследию, но и самого имени вождя международного пролетариата, не может оставить кого-либо в заблуждении относительно истинных намерений бывшего профессора Карлова университета К. Косика, одного из активнейших участников сионистского сборища, именуемого IV съездом писателей Чехословакии. «Ceterum autem Carthaginem esse delendam!» — «Полагаю, что Карфаген должен быть разрушен!» В этом, собственно, и заключается весь смысл и цель критики социализма с антропологическо-экзистенциалистских позиций.

3. Социализм с позиций позитивизма, или Как использовать идею НТР в интересах защиты старого миропорядка

Если с антропологических позиций социализм подвергается ревизии как псевдоконкретная тотальность, будто бы не принимающая во внимание человека, то с позиций эмпирического позитивизма социализм ревизуется в соответствии с вульгарно-сциентистским толкованием процесса общественного развития и, в частности, с технократическими представлениями буржуазной футурологии.

На базе эмпирического позитивизма постулируются вульгарно-сциентистские концепции развития социализма. В соответствии с этими концепциями при оценке особенностей, характерных черт и противоречий общества, а также степени его зрелости принимаются во внимание лишь чисто эмпирические данные: уровень технического развития общества, степень индустриализации, состояние его производительных сил. И совершенно снимается со счета такой решающий фактор, как характер собственности на орудия и средства производства, то есть социально-политическая характеристика общества: способ производства общества, степень развития и формы производственных отношений, а также все то, что они определяют — состояние классов, их взаимоотношения, природа политической и идеологической надстройки. На фоне такой характеристики исчезает разница между социалистическим и капиталистическим обществом, снимаются противоречия между ними, сводятся на нет все преимущества социализма.

Ревизионизму и его последователям, ориентирующимся на неопозитивизм, больше всего импонирует то, что молодежь с помощью этой позиции можно уводить от интересующего ее предмета. Характеристики капиталистического и социалистического обществ как обществ, основанных на определенной форме собственности, можно подменять характеристикой «индустриального общества», достигшего определенного уровня развития производительных сил. Посредством такой подмены конструируются спекулятивные выводы, которые подводят молодежь к уже устаревшей, но вновь и вновь возрождаемой усилиями ревизионизма теории конвергенции, разработанной Р. Ароном и У. У. Ростоу. Несколько позже с таким же энтузиазмом ревизионизмом пропагандируется среди молодого поколения концепция параллельного развития капитализма и социализма, не завершающегося слиянием систем. Это так называемая теория политической власти в США и СССР, которую сформулировали З. К. Бжезинский и С. П. Хантингтон.

Все эти концепции, лежащие в русле идеи «единого индустриального общества», обладают четкой политической направленностью. Они и в представлении более опытных теоретиков, чем молодежь, снимают решающее значение классовых противоречий современного общества, затушевывают их, дезориентируя общественное сознание. Капитализм и социализм в свете таких теорий предстают как «два варианта одного типа прогрессивного индустриального общества», развитие которого может быть обеспечено одним только техническим прогрессом. На фоне происходящей в мире НТР это звучит довольно убедительно. А главное, таким способом подводится теоретическая база под буржуазный тезис о предотвращении классовых битв. Р. Арон сам характеризует свою концепцию как «способ избежать конфликта: социализм — капитализм». Те же аргументы используются и З. К. Бжезинским, стремящимся ослабить внимание к социальным аспектам, идеологическим и классовым проблемам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука