Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944

Шёнхоффер подробно информировал о деятельности Мюллера своего близкого друга Пауля Марию Крайга, который был военным священником швейцарской гвардии.

Другим местным священнослужителем, с которым активно контактировал Мюллер, был ректор германского колледжа Иво Зейгер. Большое влияние на дальнейшее развитие событий оказали контакты Мюллера с генеральным аббатом (мировым главой) Премонстратензианского ордена, бельгийцем Губертом Нутсом, которому Мюллер звонил всякий раз, как приезжал в Рим. Еще до войны Нутс обратился к Мюллеру по исключительно теплой рекомендации, данной последнему главным аббатом бенедиктианцев, прося о содействии в одном запутанном и сложном деле, связанном с одним из аббатств в Австрии. Нутс был в курсе того, что Мюллер и группа Бека готовят заговор с целью свержения нацистского режима, и знал, с какими целями Мюллер приезжает в Рим, не будучи, правда, знаком с деталями его работы здесь и в Ватикане[68].

Отец Ляйбер счел своим долгом проинформировать в общих чертах о происходящем ректора университета в Григориане американца Винсента Дж. Маккормика, члена Общества иезуитов, который был свидетелем того, насколько непростая сложилась ситуация.

Информация о контактах в Ватикане каким–то образом достигла ушей Высшего руководителя Общества иезуитов Владимира Ледочовского. Насчет того, что было потом, воспоминания различных людей разнятся. Мюллер вспоминал, что Ледочовский был настолько взбудоражен и взволнован этими новостями, что высказался за немедленное прекращение контактов, а также за запрещение отцу Ляйберу в них участвовать. Однако папа не позволил столкнуть себя с пути, который он избрал; вместе с тем он дал указание, чтобы встречи Ляйбера с Мюллером проводились не в таком людном месте, как Григориана, а были перенесены в иезуитский приход Сан–Беллармино, расположенный в окрестностях Рима.

Отец Ляйбер отчетливо помнит и то, что встречи были перенесены в другое место, и тревогу Ледочовского, однако не может утверждать, что эти события были как–то связаны между собой[69].

Скорее всего, те проявления волнения и возбуждения руководителя иезуитов, свидетелями которых стали окружающие, произошли позднее, но вызваны они были именно сообщениями о контактах и вызревали с того момента, как Ледочовский впервые о них услышал[70].

Можно назвать и других свидетелей ватиканских контактов. Аббат знаменитого бенедиктинского монастыря в Меттене Корбиниан Гофмейстер в течение многих лет был другом Мюллера и еще до войны часто ездил вместе с ним по церковным делам в соседние с Германией страны, в том числе и в Рим. Через новых друзей Мюллера в абвере Гофмейстер получил статус секретного информатора военной разведки, что значительно облегчило ему выезд за рубеж. О том, что он с самого начала был полностью осведомлен о характере и целях поездок Мюллера в Рим, имеется свидетельство Августина Майера, который в 1966 году сменил его на посту аббата Меттена. В начале осени 1939 года отец Майер был назначен профессором Бенедиктинского университета Сан–Анселмо в Риме. 3 октября он направлялся к месту своего нового назначения в сопровождении аббата Гофмейстера, который ехал вместе с ним до Инсбрука, где у него были какие–то дела. Они остановились в Мюнхене, откуда аббат позвонил Мюллеру домой, и они долго разговаривали; затем Майер и Гофмейстер вновь встретились на вокзале. В поезде более молодой из двух священнослужителей – Майер – был в самом подавленном настроении и совсем пал духом; он понимал, что, пока идет война, он не сможет вновь увидеть свою семью, поскольку если он вернется в Германию, то назад его уже не выпустят. Аббат участливо постарался успокоить его и посоветовал не падать духом: к Рождеству, сказал он, война закончится и Майер сможет вернуться домой – сейчас в Германии готовится крупный военный заговор, в результате которого страна будет избавлена от диктатора и будет заключен мир[71].

Эта важная информация проливает дополнительный свет на сроки контактов, которые имел Мюллер в Риме. Становится очевидным, что к этому времени Мюллер не только уже получил все необходимые инструкции от Остера, но и провел первые встречи в Риме, в результате которых папа дал заверения в своей готовности выступить в качестве посредника, а это усилило надежды оппозиции на то, что удастся успешно организовать и осуществить заговор, сорвав, таким образом, наступление на Западе, которое планировалось на конец осени 1939 года.

И вновь аббат Гофмейстер часто совершал вместе с Мюллером поездки в Рим, где Гофмейстер и Майер часто присутствовали при встречах и долгих беседах Мюллера с Каасом, Ляйбером, Шёнхоффером и другими. Таким образом, Гофмейстер узнал о существовании связи между планами свержения нацистского режима и теми переговорами о мире, которые в какой–то форме осуществлялись через Ватикан[72].