Заговор против Младших

Встреча с Омасом прошла тоже довольно спокойно. Если бы когда-то двадцатилетнему Хельви сказали, что он свидится со своим братом при таких удивительных обстоятельствах и при этом сердце его не защемит, он бы, наверное, не поверил. Однако великий канцлер пережил встречу довольно спокойно. Он очень скучал по Сури и детям, а родной брат показался ему совершенно чужим, незнакомым человеком. Не по годам полный, лысоватый, с нервным лицом, король не был похож на того легкого, как птичка, Оме, невысокого смешливого подростка, вместе с которым Хельви провел шестнадцать лет в обучении у наставника Айнидейла на Зеркальном озере. Только глаза, серо-голубые, с длинными ресницами, остались у братьев одинаковыми. А ведь я даже не знаю, достались ли они нам в наследство от отца или матери, неожиданно подумал Хельви

Он никогда не видел портретов своих родителей, только литографии и черно-белые рисунки.

Наверное, прохладное отношение Хельви к Оме объяснялось еще и тем, что великий канцлер презирал его как правителя. Честно говоря, он не мог ни тогда, ни сейчас объяснить странного предпочтения Мудрых, отдавших корону робкому и несообразительному брату. Впрочем, объясняя свое решение, Мудрые тогда сказали: королевству Синих озер не нужен монарх-воин, монарх-мудрец. Оме — великий созидатель, и это главная задача будущего короля — сохранить и преумножить те богатства, которыми обладали люди после смерти Готара Светлого. Скверный воин и недальновидный правитель, размышлял Хельви о брате. Вечно под каблуком у Совета Мудрых, которых, как догадался великий канцлер, Омас боялся не меньше, чем Младших. Призвал на подмогу правительницу Города драконоборцев и ее свирепых псов-воинов, а как теперь избавиться от этих тварей, ума не приложит! И это называется «король-созидатель», лучший правитель для своих подданных?

Встреча с Ханемли, которая состоялась в день подписания мира с людьми, навела великого канцлера на неприятные размышления. В конце концов, не съест же она меня, бодрился он, ловя на себе леденящие взгляды великанши. Хотя, по совести говоря, правительница не показалась ему уже такой огромной, как десять лет назад, в момент их первой встречи. О сыне она не заговаривала. Хельви, даже сомневался, что ее вновь приобретенный союзник, король Омас, в курсе непростых отношений между Ханемли и братом. Однако посвящать его в свои семейные тайны Хельви не спешил.

Торжественная встреча примирившихся сторон проходила в пиршественном зале крепости. Король Омас выступал на ней в роли радушного хозяина поэтому Хельви и его свита вошли в высокие дубовые двери с изображениями Золотой птицы Фа, когда зал уже был полон. Трубы запели, перекрывая шум, создаваемый разодетой толпой придворных. Люди и Младшие склонили головы перед великим канцлером, который в наступившей после фанфар трубачей тишине прошествовал к возвышению, на котором возле трона стоял король. Омас хотел сказать Хельви приветствие, но только прохрипел что-то неразборчивое и обнял брата. Так они стояли несколько минут в оглушительной тишине. Придворные не смели нарушить ее.

Оме смотрел на Хельви так, что у великого канцлера невольно возникло ощущение, будто брат пытается припомнить облик прежнего Хельви. Ничего общего не было у того юного принца с этим крепким, плечистым мужчиной с низким голосом, уверенно и непринужденно державшимся и осматривавшимся вокруг с таким видом, будто всё это принадлежит ему. Хельви выглядел куда моложе брата, пусть многочисленные, хотя и легкие морщины у рта и под глазами говорили о том, что зрелость подкрадывается к великому канцлеру. Безусловно, он находился в расцвете сил и славы. Оме не знал, о чем заговорить с новообретенным родственником. В этом-то, наверное, и заключалась причина столь длительного приветственного объятия: братья не столько были тронуты встречей, сколько не знали, что сказать друг другу.

Когда-то давно, в детстве, на Зеркальном озере они были так похожи, что сам наставник Айнидейл был в замешательстве: кто из двоих сорванцов был Хельви, а кто Оме. Только с возрастом, когда характеры у братьев сформировались, различать их стало полегче. Если в оружейной комнате был похищен боевой клинок, а затем мешок из-под репы, валявшийся во дворе, был изрезан хитроумным способом, к ответу призывали Хельви. Если кто-то срезал несколько беличьих хвостов с зимней мантии наставника, а ножницы находили в саду возле куста роз, виноват был Оме. Жизнь расставила всё по своим местам, думал Хельви. Теперь-то их не перепутать даже нарочно.

— Мы совсем чужие люди, — сказал после этой встречи король своему наперснику Аспиду и сам ужаснулся этой мысли. — Боги, что же должно было произойти с нами за последние двадцать лет! А теперь, видно, ничего не поделаешь. Я не доверяю ему, он не верит мне. И еще эти ужасные Младшие повсюду. Впервые за пятьсот лет их пустили в Нонг, вот они и шныряют здесь. Зачем только Мудрые настояли на этот мире?