Заговор против Младших

— Ты ответишь за всё, предатель! — зашипел Фова. — Король отомстит… вызовет тебя на суд в Ойген.

— Не горячись, приятель. Это я тебя проверял — морок ты или человек. Кровь у тебя горячая, сердце стучит погромче городских часов в Бронне и руками до тебя дотронуться можно. Значит, всё же человек, — сурово сказал в ответ Калипа. — Эй, Вахли! Принеси нам вина из подвала да чего-нибудь на зуб. Гонец, сам видишь, устал с дороги. Верно ли, что из самого Ойгена к нам?

— Верно, — выдохнул Фова. — Ну и шутки у тебя, командир Калипа.

— Не шутки это, — внимательно глядя на молодого человека, ответил командир. — У меня воины после таких «шуток» неделями во сне криком кричат. Это Шоллвет. Проклятая крепость. Наследие королевны Бреслы. Слушай, давай не тяни — рассказывай. Не так уж сильно я тебя придавил. Что хотят в Ойгене? Неужели кончились мои мучения и меня отзывают?

— Ойген объявил войну Младшим, — потирая горло, начал рассказ Фова. — Империи Младших. Наши новые союзники — люди из Города царей, который лежит далеко за Черными горами, — успели предупредить нас, что проклятая нечисть собирает войско, чтобы напасть на королевство Синих озер. Они хотят вернуть свои старые земли — имеется в виду та территория, что была честно отвоевана королем Хаммелем у этого сброда в Последней войне Наследников. Нонг и всё остальное. Король собрал войско и выступит с ним…

Дверь приоткрылась, и лохматый Вахли внес поднос с кувшином, чашками и тарелками. Фова, демонстративно прервавший свою речь, выразительно посмотрел на командира. Калипа хмыкнул. Это только в королевском замке в Ойгене этикет соблюдается до мельчайших тонкостей, слуга просит позволения войти в комнату и прочее. В Шоллвет всё было много проще. Здесь люди должны были выжить, а не проявлять чудеса придворной угодливости.

— Можешь говорить при Вахли, — спокойно сказал Калипа. — Он воин крепости Шоллвет, слуга короля и враг Младшим.

— Он выступит с ним навстречу войску Младших, которое идет из Тихого леса. Они должны встретиться на Лунной просеке. И на этот раз знамя короля не опустится в пыль, как во времена Хаммеля. Мне поручено отобрать людей из гарнизона Шоллвет и ударить по противнику с тыла. Правда, я думаю, что, когда мы подтянемся к Лунной просеке, основная битва будет позади и нам останется только добивать разрозненные остатки армии Младших, которые попытаются укрыться в лесу. Вот мое задание а вот — мое предписание, — и молодой барон достал из-за пазухи свиток с большой сургучной печатью, на которой отчетливо виднелся силуэт птицы Фа с королевского герба.

— Удивительные новости. — Калипа уселся в свое любимое кресло и потер пальцами нос. — То никаких вестей из столицы, а то вдруг такие паршивые. А что, союзники из Города царей тоже воевать будут?

— Правительница Города царей лично привела армию в Ойген. Правда, основные силы союзников будут брошены на то, чтобы ударить по империи Младших со стороны Черных гор. Ханемли считает, что пораженный двумя копьями зверь издохнет быстрее.

— Кто-кто так считает? — услышав незнакомое имя, насторожился Калипа.

— Это правительницу так зовут, — смутился Фова. — Правда, Аспид, новый королевский любимчик, говорит, что на некоторых зверей мало и трех копий, но это он от зависти. С приездом Ханемли король почти всё свободное время проводит с ней. Прежние фавориты переживают. Барон Рошевиа, говорят, спать совсем перестал. Только нипочем им прежнего положения не вернуть, пока красавица Ханемли при дворе. Все рыцари влюблены в нее и готовы сделать ее своей дамой сердца, но чести такой удостоился пока только король.

— Это не сынок ли того Рошевиа, труп которого я нашел лет двадцать назад в чаще Тихого леса? — поинтересовался Калипа.

— Точно он, — подтвердил Фова. — Ладно, командир, поговорим в пути. Вели трубить тревогу, выводи людей. Пойдут все, кто может идти. В Нонг нужно будет послать почтового голубя — связь ненадежная, знаю, но попробовать можно.

Старая голубятня, которая располагалась на крыше одной из башен крепости, и впрямь еще работала — несколько серых птичек сидели на жердочке. Птицы были обучены, но вот пользовались ими нечасто. Шансов на то, что голубь избежит опасности быть съеденным весталой или вороной и долетит до Нонга, было слишком мало. Фова понимал это так же ясно, как и Калипа. Однако приказ есть приказ. Лезть на башню и выуживать голубя было поручено верному Вахли, который выполнил задание довольно шумно, посылая проклятия в адрес и заезжего гонца, и отца-командира, которому делать нечего, причем пышные эпитеты, не имевшие никакого отношения к этикету, разносились по всей башне. Фова краснел от гнева, слушая гулкую брань десятника, а Калипа, казалось, ее даже не замечал.