Заговор против Младших

Нырок усмехнулся и отвесил водянику еще один поклон. Собственно, Остайю и альва связывало и еще одно дело — совместное расследование обстоятельств убийства княжича Хокийо, которое предстояло довести до конца. Однако напоминать об этом водяному Младший не стал. Он был уверен, что князь и сам хорошо помнит об этом деле. Если нам суждено будет выжить в битве, то мы припомним друг дружке наши долги, обиды и будем чествовать погибших товарищей, решил Нырок, а если погибнем — значит, не судьба. Герцог натянул берет на уши и отправился на стену, к своим воинам.

Нижние ярусы Хрустального ручья взялись защищать водяные. Их было немного — не больше шести сотен. Однако Нырок не заметил среди них ни женщин, ни детей. Правда, по совести говоря, он вообще не знал, есть ли у водяных женщины и дети — он никогда не бывал в подводном жилище князя Остайи. Тем не менее гарнизон крепости со стороны водяных состоял из воинов княжеской гвардии. Альв с подозрением относился к бойцам, которые каждую секунду могли превратиться в фонтан брызг, однако у водяных было одно несомненное преимущество — они не боялись ни стрел, ни арбалетных болтов. Сталь пролетала сквозь них, не причиняя никакого вреда. Поэтому на военном совете, в котором участвовали князь, Нырок со своими сотниками и атаман Зеленый Жох, было принято решение, что Младшие и гриффоны возьмут на себя верхние ярусы крепости, куда не каждая стрела долетит.

Пробираясь на свое место, Нырок прошел мимо позиций гриффонов и застал громил за странным занятием. Верзилы, которые протащили с собой в Хрустальный ручей обозы, полученные в Горе девяти драконов, вытащили из мешков восковые свечи и топили воск. Этим обжигающим воском они бесцеремонно залепляли друг дружке уши. Наверное, это была не слишком приятная процедура, судя по реву гриффонов. Альв изумленно глядел на союзников, а потом увидел своего старого знакомого, Железного Кулака, и помахал ему рукой.

— В чем дело, приятель? Не желаете слышать крики жертв? — заорал альв, втайне надеясь, что Кулак еще не залепил уши воском.

— Да нет, ста, доброму воину крики жертв — в радость, — ответил, приближаясь, гриффон. — Это мы так хотим спастись от чар колдунов. Чтобы не превратиться в безвольную отару овец, предназначенную на убой. Если мы не будем слышать их проклятых заклинаний, может, и пронесет?

Нырок, честно говоря, был убежден, что волшебные заклинания действуют вне зависимости от того, слышит ли их тот, на кого они направлены, или нет. Но огорчать гриффона не стал — покивал головой. А про себя задумался: что, если верзилы во время боя будут околдованы и перейдут на сторону врага? Не слишком ли опасно использовать их в битве? Младший сплюнул на каменный пол — в любом случае, если они даже велят гриффонам убираться, защитников крепости останется чуть более полутора тысяч. Он сам виноват — забыл про обещание помочь водяным, не подготовил воинов для сражения в Хрустальном ручье, вот и взял с собой из Горы девяти драконов всего лишь тысячу Младших. Не мог же он оставить столицу незащищенной в надежде на удачу горе-ополченцев! Вернусь и брошу Длаира в темницу, несмотря на заслуги его прадеда, мстительно решил Нырок.

С такими мыслями он подошел к восточной части стены, которую защищали Младшие. Тут было тихо — бойцы готовились к атаке. Луки и арбалеты аккуратно разложены возле бойниц, колчаны со стрелами и ящички с болтами лежали тут же. Лица у воинов были серьезные и сосредоточенные. К Нырку тут же подбежал сотник, рыжеволосый Хурт — славный малый родом из той же деревни, что и градоначальник Горы девяти драконов. Наверное, поэтому герцог относился к нему с особым доверием.

— Повелитель, противник остановился перед рвом и готовит лестницы, — негромко доложил Хурт. — Мы ждем, пока они полезут наверх? Или можно немного пощекотать их возле рва? Ребята рвутся пощупать их доспех — так ли он прочен, как кажется.

— Вели воинам ждать, — сухо ответил Нырок. — У нас недостаточно боеприпасов, чтобы бить куда попало. Стрелять нужно будет наверняка. А где Эль? Он надел кольчугу? Одна забота с этим свельфом, нужно было связать его и оставить от беды подальше в столице.

— Я тут, — обиженно сказал Эль, появляясь под рукой у начальника. — И кольчугу я надел, хотя всё это сильвестрам на смех, ням-ням!