Заговор против Путина. Предают только свои

– Но в случае с Крымом… – уже откровенно продолжал троллить присутствующих Игорь Иванович. Однако поскольку те не повелись на провокацию, обреченно махнул рукой, констатировав: – Да, правящий режим для нас сейчас даже не меньшее из зол, а вообще фактор нейтральный. Помогать ему бесполезно, ибо он обречен, а помогать его валить – значит лить воду на мельницу нашего главного врага.

Я так и не понял, говорит Стрелков сейчас серьезно или продолжает свой изощренный троллинг. Но основная масса присутствующих встрепенулась и принялась горячо обсуждать «главного врага» – либерастов, которые, дескать, вовсю готовятся к перехвату власти. Эвон Каспаров с Касьяновым уже не только поделили министерские портфели, но уже успели посраться между собой по вопросу проведения люстраций.

Я не читал Касьянова и Каспарова, и в чем у них там люстрационное противоречие, понятия не имею. Однако беседа довольно резко перетекла в алармистское русло: дескать, надо спасать Россию от пятой колонны, от прозападных либералов, которые уже ведут с «кремлевскими башнями» переговоры об условиях мягкой капитуляции по схеме «власть в обмен на жизнь».

Стрелков же продолжал технично подзуживать аудиторию: мол, давайте, не стесняйтесь, ругайте либералов, уж его-то, злобного и ужасного Гиркинда, они точно в Гаагу сдадут на суд за Крым и Донбасс (вместо Путина, который не доживет). Поскольку я сидел к Стрелкову ближе всех, то заметил, что говоря о Гааге, он хитро улыбается. А, может, просто показалось.

Страсти тем временем накалялись. И тогда «председатель собрания» от стеба перешел к революционному пафосу. А давайте-ка, господа, попробуем сформулировать наше отношение ко всему этому: кто мы, с кем мы, за кого и против кого. То, что мы, здесь собравшиеся, не питаем симпатий к Чубайсам, Касьяновым и Ходорковским, это очевидно. Мы их воспринимаем как политических оппонентов. Но это же не означает, что мы сторонники Ротенбергов, Сечиных, Миллеров и прочих без пяти минут трупов. Вопрос поиска политической идентичности, как оказалось, не является вопросом для присутствующих:

– Мы, патриоты – третья сила, – раздался чей-то возглас, бурно поддержанный остальными. Далее в течение получаса происходила, как называет этот процесс Стрелков, «сверка часов». Выяснилось, что все присутствующие в той или иной мере разделяют концепт о том, что Россия есть государство русского народа и оно должно защищать интересы русских, а не быть придатком к сырьевой трубе, по которой наши богатства перекачиваются за рубеж. Без дискуссии был принята формула триединства русского народа. Не спорили даже с тем, что понятие «русскости» базируется не на этническом, а на культурном фундаменте.

В общем, потрендели и о национальном суверенитете (который для либералов, по мнению некоторых, не более чем предмет торга со своими хозяевами), и о курсе рубля, и о перспективах нефтяной экономики (тут даже я свои пять копеек вставил), об инстинкте самосохранения среднего слоя чиновничества, которое уже вертит носом, пытаясь определиться, чья возьмет и к кому переметнуться. О необходимости новой индустриализации России, о возможности/желательности воссоединения исторической Большой России, о том, о сем.

Стрелков же снова эффектно набросил на вентилятор: а как, мол, уважаемое собрание относится к диктатуре? Оказывается, присутствующим очень нравится диктатура, но вот по вопросу, ЧЬЯ это будет диктатура, возникли разногласия. Кто-то рвал тельник на груди за диктатуру русского народа (над нерусскими, что ли?), кто-то (кажется, Лимонов) задвигал телегу о диктатуре Советов. А может, это был Бощенко, уже не помню. Но в целом мнение сложилось такое: диктатура – хорошо, а вот диктатор – это плохо, поэтому диктатура должна осуществляться коллективная в интересах большинства. И вообще, как подчеркнул председатель, диктатура – это лишь форма осуществления госуправления в переходный период, но не ее суть. А переходный период стране необходим, поскольку советскую экономику проели, нефтяную халяву – просрали, и теперь России предстоит догонять страны третьего мира, как то ЮАР, Мексика или Бразилия, и сделать оное можно только в ходе мобилизационного рывка. Диктатура – инструмент осуществления этого рывка.

– О религии будем заявлять? – снова попробовал набросить Стрелков.

– Н-е-е-е-т, – дружно возроптало собрание, – ну его нафиг, тема палевая. Пусть это будет личное дело каждого.