Заговор «Пуритания»

— Тебе следовало бы уже понять, дорогая моя, что дела редко обстоят «достаточно просто» — особенно если дело касается Пуританин. Армия, о которой идет речь, известна под названием Армии Справедливых, и формирует ее одна из самых популярных на планете проповедниц-евангелисток — женщина по имени Треза Клунард. Она не ведет пропаганду против Империи per se (как таковой), но она утверждает, что Империи предстоит пережить период владычества греха и зла, хуже которого еще не знала история, и ее армии предначертано свыше бороться против нечестивых сил, где бы они ни были обнаружены.

Совершенно очевидно, нельзя допустить, чтобы эти крестоносцы пошли неистовствовать по всей Галактике, какой бы святой целью они не прикрывались. С другой стороны, если мы введем войска, это могут расценить как преследование их религиозных убеждений, что в условиях Пуританин повлечет непредсказуемые последствия.

Поэтому я и хочу, чтобы ты и Пайас отправились туда. Выясните, не замешана ли наша приятельница Леди А в это дело. Если она имеет к этому отношение, хотелось бы получить тому доказательства. А уж имея доказательства, мы мокрого места от этой армии не оставим — и никто не сможет упрекнуть нас в изуверстве. Если же эта армия действительно лишь группа религиозных фанатиков, найдите способ нейтрализовать ее как-то незаметно. Не хотелось бы, чтобы за вашими действиями кто-то заподозрил вмешательство Службы, это может подорвать наш авторитет. Но так или иначе, Армия Справедливых должна прекратить свое существование и не провоцировать людей на грандиозный скандал с мордобитием.

Шеф потратил еще час на то, чтобы посвятить Иветту в более мелкие детали и обстоятельства происходящего на Пуританин и пообещал послать ей факсом копию отчета Мараск Кантаны немедленно. Затем он пожелал им обоим удачи и разъединился.

Как только черты их начальника исчезли с экрана, брат и сестра повернулись друг к другу и обменялись взглядами. Первым заговорил Жюль. — Ну, Ив, похоже, медовому месяцу конец.

ГЛАВА 5 СИЛУЭТ В ТЕМНОТЕ

Молодые люди решили, что личный корабль д'Аламберов, «La Comet Cuivre» («Медная Комета») возьмут Жюль и Вонни, отправляющиеся на Намнур, чтобы как можно быстрее начать расследование дела о подпольной торговле оружием. Это было справедливо, поскольку ни Пайас, ни Иветта пока еще не умели управлять космическими средствами передвижения. К месту своего назначения они собирались отправиться обычным пассажирским рейсом, хотя это несколько замедляло их передвижение.

Посланный факсом отчет Мараск Кантаны прибыл почти сразу после отъезда Жюля и Вонни. Бей-волы тут же внимательно просмотрели его, но не нашли в нем ничего для себя существенного.

Кроме того, они получили фальшивые документы на имя Кромвеля и Веры Ханрахан, граждан Пуритании, якобы навещавших родственников на ДеПлейне, а теперь возвращавшихся домой. На этот раз им не придется скрывать свое типично деплейнианское телосложение — Пуритания тоже являлась планетой с сильной гравитацией и уроженцы ее мало чем отличались от деплейниан и ньюфорестинцев. Но зато Иветта обнаружила, что совместная работа с Пайасом очень мало походила на сотрудничество с братом. Жюль непременно все заранее планировал. Он считал, что нечего приступать к делу, не имея представления о том, с какой стороны к нему подойти. Разумеется, часто приходилось импровизироватъ и уже на месте менять кое-какие детали, но в основном их действия заранее просчитывались.

Когда они устроились в каюте на борту корабля, отправлявшегося в Пуританию, Иветта попыталась завести разговор о предстоящей работе, о плане их действий, как обычно они обсуждали это с братом. К величайшему изумлению, она обнаружила, что мужа эта тема совершенно не интересует.

— Ну как я могу знать, что нам следует делать на Пуританин? — осведомился он. — Я никогда в жизни даже не бывал там. Я почти ничего не знаю об этом месте. Большинство планет, я согласен, действительно очень похожи на Землю в том, что касается их культурной и общественной жизни, и поэтому, попав туда, в общем-то, знаешь чего ожидать. Но Пуритания — это одно из немногих исключений. Могу себе вообразить, какая была бы потеха, если б Жюлю с Вонни вздумалось незаметно проникнуть в общество Ньюфореста — это со всеми нашими древними цыганскими традициями! Да их бы разоблачили в одну секунду. А Пуритания, насколько я понимаю, тоже планета своеобразная, и образ жизни ее обитателей мало напоминает то, к чему мы привыкли. Нужно сначала попасть туда, как следует оглядеться, прощупать почву — а уж потом я решу, как лучше действовать.

— Да? И сколько же нам придется ждать, пока ты акклиматизируешься? Пару лет?

— Фи, как не стыдно, моя дорогая. Ты меня недооцениваешь. Мы, цыгане, привыкли моментально оценивать обстановку. У нас даже есть поговорка: «Нет места чудней цыганской души». Дай мне неделю, ну, максимум две, и я стану на Пуританин своим человеком, более местным, чем любой из этих твердолобых пуритан.

— Не возражаешь, если я разработаю свой план?