Заговор рвачей

Она, однако, не торопилась использовать ни пилку, ни шпильку:

– Но, думаю, лучше всего здесь подойдет ключ.

И она поднесла к моему лицу ладонь, на которой лежал маленький ключ от наручников.

– Откуда это у тебя?

Она гордо тряхнула черными Анниными волосами:

– Мы цыгане свободу любим. И от нее ключи всегда с собой носим.

Цыганка ловко отстегнула меня:

– Уходи, они скоро вернутся.

Я замялся. А все-таки, если эти двое действительно сидят за кустами. Наблюдают и ждут.

Видя, что я не двигаюсь с места, цыганка улыбнулась:

– Хорошо, я уйду первой…

Уходит. А может, она действительно была здесь одна? Я тихонько выкрикнул вслед:

– Спасибо тебе.

Цыганка, дойдя до кустов, обернулась:

– Пожалуйста, дорогой, пожалуйста…

И исчезла в зарослях. Тихо, так же, как и появилась.

Получается, что она уже видела меня здесь на скамейке. Цыганка видела, как я читаю тетрадь? Видела, где ее прячу?

Я бросился к ножкам скамейки. Слава богу, все было на месте: и желтая тетрадь, и копии документов. Я облегченно вздохнул. Значит, цыганка не видела, куда я прячу тетрадь. И может быть она, вообще, никак не связана с «Медозой»? Но связана с кем-то другим? Или вообще ни с кем?…

Впрочем, мне сейчас не до раздумий. Бросаю тетрадь и материалы в сумку, закидываю их сверху собранными со скамейки и из травы вещами. И прочь отсюда!

Я рванул в сторону противоположную той, в которую ушли те двое. В сторону от «Медозы». Мимо Запалинской «Пальмиры», мимо Анниного «Янтаря»…

Обращаться в местную милицию нельзя. Но куда, куда бежать? Как только эти мерзавцы вернутся и увидят, что я исчез, они первым делом бросятся искать меня на железнодорожном вокзале. Автовокзала и аэропорта здесь нет. Куда же мне податься?

Ноги сами вывели меня к кафе Самсона. Он был на месте:

– Садись, дорогой, покушай.

– Спасибо, но некогда. Очень спешу.

Он понимающе кивнул:

– К своей девушке? – и тут же удивился, – Она не придет сюда?

Самсон привык, что его кафе стало местом нашей встречи.

Я отрицательно покачал головой:

– Она уже не придет. Она уехала.

– Эх, – всплеснул он руками, – с такой девушкой не попрощался.

– Не переживай, – попытался успокоить его, – это я виноват, торопил, чтоб на поезд не опоздала. Ты уж извини. Она на вокзале тоже переживала, что с тобой не попрощалась. Велела сказать тебе от нее лично: «До свидания». Тебе, Георгию, и вашим семьям. «До свидания» и «Большое спасибо»…

Самсон улыбнулся:

– Ладно. Значит, еще раз приедет.

Я придвинулся к нему поближе:

– Самсон, у меня огромная просьба к тебе.

– Слушаю, дорогой.

Я оглянулся и перешел на шепот:

– Вывези меня на трассу. На Москву…

Самсон не понял:

– Вызвать такси?

– Нет. Вывези сам. На своей машине. И если кто вдруг что-нибудь про меня будет спрашивать, ты меня не видел.

Самсон тоже заговорил шепотом.

– Хорошо, понял. Когда тебя отвезти?

– Прямо сейчас.

Он задумался:

– Хорошо…

Через пять минут Самсон позвал меня:

– Садись в машину.

– Лучше лягу, – забрался я на заднее сидение.

– Так серьезно? – спросил Самсон, глядя на меня, растянувшегося ниже окон машины.

– Так серьезно, – подтвердил я.

Мы отъехали от кафе. Прощай моя курортная жизнь. Прощай отдых. Но здравствуй, здравствуй Анна. Как здорово помнить тебя, думать о тебе. Знаешь, я хочу сказать тебе…

Самсон ни о чем не спрашивал, говорил о своем наболевшем:

– Совсем плохо стало последнее время. Всем вроде нравится у меня кушать, вино мое пить. Но дорого, говорят, к тебе, Самсон, ходить. А как я могу дешево? Семья брата все своими руками делает: сажает, поливает, пропалывает, убирает. А они «дорого», говорят. К гамбургерам уходят, к сандвичам. У них и дешево, и быстро. Слушай, а куда торопиться? На тот свет? А тем более, если на курорт приехал. Раз приехал отдыхать, то не торопись: кушай, пей, наслаждайся жизнью. Правду я говорю?

Я согласился:

– Правду.

Самсон повернул ко мне голову:

– Как думаешь, может и нам с братом начать новый бизнес с новыми продуктами? Ему давно предлагают современные сорта, которые никакие вредители не берут. Заботы меньше и дешевле получается. Но он все отказывается, говорит: «Что это за овощ-фрукт, который ни одна букашка-букарашка не ест. Тогда и человеку это кушать не надо». А они говорят, что отстал Георгий от жизни. Мол, вся современная еда такая, что не портится долго и вредители ее не едят. Так, может, правда перейти нам на новые сорта? Тогда точно дешевле станет. А то все «дорого» говорят. К гамбургерам уходят…

Я вздохнул:

– Не торопись, Самсон. Пройдет немного времени, люди разберутся, и у тебя отбоя от клиентов не будет. Станут к тебе приходить именно за настоящей здоровой пищей, за настоящим вином. Будут салаты разные да еще овощные соки требовать.

«Овощные соки», похоже, произвели на Самсона особое впечатление:

– Овощные соки? Таких у меня нет. Таких не делаем.

– А, поверь мне, будут такие требовать. И чтоб из натуральных продуктов. И чтоб прямо на глазах было отжато. Так что готовься.

Самсон снова обернулся ко мне:

– А ты откуда знаешь?

– Разговаривал тут с одним профессором, он сказал, что скоро их всем прописывать начнут, как лекарственное средство, – немного соврал я.