Заговор рвачей

– Извини.

– Ничего. Но что же делать? Отдать материл о «Медозе» в другую газету?

Теперь поморщился главный:

– Конечно, конкурентам такую бомбу отдавать жалко. Но даже если бы мы им предложили, они ее не возьмут.

Я удивился:

– Как это? Да с руками отхватят. Я в журналистских кругах человек достаточно известный… Материал, ты же сам сказал, просто бомба.

Главный покачал головой.

– Все это так. Но насколько я знаю от других главных редакторов, за последнюю неделю все крупные издания, а также ведущие телевизионные и радио каналы заключили договоры с «Медозой». Точно такие же, как наш. Мы были первыми, но не единственными. И теперь, как ты догадываешься, так же, как и в нашей газете, все серьезно подумают, расторгать ли очень выгодные контракты из-за твоего материала.

Я всплеснул руками:

– Но надо же в конце концов остановить «Медозу».

Главный согласился:

– Надо. Конечно, надо остановить. И надо подумать как…

Мы выпили еще по рюмке водки. Мне ничего путного в голову не приходило. Но вот главный размышлял недолго:

– Так, до начала рекламной кампании «Медозы» остался месяц с небольшим. Сколько тебе требуется, чтобы полностью подготовить материал?

Я прикинул:

– Все-таки не маленькая вещь получится. Как и с Карамазовыми, тоже целый цикл выйдет. Но, думаю, если поднапрягусь, то за неделю управлюсь.

Главный снова потер шею:

– Семь дней… Вот что. Мы не будем поднимать на уши всю нашу верхушку и не станем публиковать этот материал в газете.

– Не станем? – разочарованно протянул я.

Главный усмехнулся:

– Не станем. В нашей газете не станем. Но мы выпустим твой материал в виде книги. В нашем же разумеется издательском доме. И тогда все у нас получится в лучшем виде. И до людей нужную информацию доведем. И «Медозе» все планы сорвем. И при этом договор с ней сохраним. В нем ведь говорится о совместном сотрудничестве только на страницах нашей газеты. А про книги нашего издательства нигде ничего не упоминается…

Я был ошарашен:

– А правда так может получиться?

Главный кивнул:

– Юридически все абсолютно чисто. Получится, если успеем.

Я спросил:

– А успеем?

Теперь уже главный начал прикидывать:

– Если ты уложишься в неделю, то до начала рекламной кампании «Медозы» должны успеть. Я заранее, сегодня же договорюсь с типографией, с редакторами, с корректорами, с верстальщиками. И, главное, с распространителями. – Он поморщился. – С этими будет труднее всего. Но я человек все же авторитетный в этой области и не без влияния на них. Постараюсь убедить их, что эта книга – беспроигрышный бестселлер, на котором они смогут здорово заработать.

Я не сомневался:

– Да так оно все и будет.

Главный продолжил:

– И тогда книжные распространители-продавцы уж постараются, они-то за свою выгоду умеют работать. Только раньше времени не нужно никому говорить, о чем эта книга. Для «Медозы» это должно оказаться полной неожиданностью. Очевидно, слишком мощные у них ресурсы и в экономической, и в политической сферах. Если я не ошибаюсь, в их правление входит даже какой-то бывший министр, несколько бывших замминистров, и еще кого там только нет. Они и правящей партии на последних выборах помогали. Так что понимаешь, если захотят, то даже и книгу нам могут помешать выпустить.

– Могут пойти на крайние меры?

Главный кивнул:

– Вполне. Что для них типографский склад или издательский офис? Как мы в таких случаях пишем: «Причиной возгорания стала неисправность электропроводки. Версия о поджоге полностью исключена…». Эти ребята из «Медозы» делают все то же самое, что и твои братья Карамазовы, только намного тоньше, умнее, интеллигентнее, если хочешь. И они точно нас всех на горшок посадят, если мы их не остановим.

– Посадят, – согласился я. – Намертво в туалете запрут. Насколько я понимаю, медозовцы на полпути не остановятся. На все пойдут, чтобы превратить нашу жизнь в прибыльный для них санаторий.

– И вот что, – посмотрел на меня главный, – ты поосторожней будь. У Карамазовых цена жизни – одна пуля, а у этих, как ты сам говорил, один укол. И я не хочу, чтобы тебя нашли, как твоего Запалина, где-нибудь совершенно без памяти. Или вообще без сознания. Или вообще без признаков жизни. Не хочу писать в твоем некрологе что-нибудь типа: «Скончался в результате острого сердечного приступа, спровоцированного напряженной журналисткой работой…».

Я вздрогнул:

– И я не хочу.

Главный покачал головой:

– Ты правильно сделал, что сюда меня вызвал. Вот что: домой не езжай. Та конспиративная квартира, где ты над материалом по Карамазовым работал, еще в твоем распоряжении?

Я пожал плечами:

– Не знаю точно. Но даже, если нет, то найду еще что-нибудь подходящее.

Главный одобрил:

– Хорошо. Значит, забирайся от всех подальше и пиши. Пиши и не высовывайся, пока не передашь мне рукопись.

– Договорились.

– Название для цикла публикаций в газете ты, конечно, успел придумать?

Я кивнул:

– «Заговор рвачей»…

Главный на мгновение задумался: