Заговор судьбы. Трилогия

Эфа весело прищурилась, ей невероятно нравилась сложившаяся ситуация, в кои-то веки аристократы были на ее стороне и полностью одобряли предпринятые ею жесткие меры против церкви Саана. Она очень сомневалась, что все они были так уж серьезно озабочены нравственностью и моральным обликом священников, но сам факт, что первосвященник совершил преступление и не смог избежать огласки, не говоря уже о прочих последствиях, в среде дворян означал единственное - слабость. А поддерживать слабого, тем более поставившего их самих в невыгодное положение из-за своей слабости, никто из аристократов не станет, этот принцип они впитывают с молоком матери. Оставалось только нанести запланированный удар, и она собиралась сделать это немедленно.

Двери, ведущие в тронный зал, распахнулись перед ней совершенно бесшумно, Императрица стремительно, не скрывая своей нечеловеческой хищной грации, преодолела расстояние, отделявшее ее от трона, и развернулась к притихшим дворянам, согласно этикету собравшимся на большой прием. Сегодня, кроме текущих вопросов, на этом мероприятии должна была окончательно решиться судьба первосвященника, и то, что ее величество не посчитала нужным хотя бы притвориться человеком, все присутствующие сочли дурным знаком. Эфа выпрямилась на тронном возвышении и, обведя помещение ледяным взглядом своих янтарных глаз, резко произнесла, выразительно покосившись на мажордома, не ожидавшего такого неожиданного и чересчур быстрого перемещения коронованной особы, по обычаю обязанной хотя бы предупреждать о своем приближении, если уж ожидать, что она будет чинно шествовать к трону, увы, не приходится, и, к своему несчастью, не успевшего объявить о ее приходе:

– Вчера был вынесен приговор первосвященнику Саана, я не намерена делать послабление насильнику только из-за его сана и утвердила решение судьи Эорора. На данный момент человек, запятнавший себя одним из самых постыдных преступлений, препровожден в тюрьму и останется там до конца своей жизни. Однако поступок первосвященника бросил тень на всю церковь Саана в нашем государстве, и я не собираюсь оставлять такой важный для любого из моих подданных вопрос, как регистрация актов гражданского состояния, в руках организации, не вызывающей у меня больше никакого доверия. Ведь если глава церкви способен на такие преступления, то чего тогда ожидать от ее рядовых членов. - Эфа на мгновение замолчала, внимательно наблюдая за реакцией на свои слова и наглядно демонстрируя свое отношение к происходящему. К ее удовольствию, в эмоциях присутствующих в зале аристократов преобладали злорадство и слегка испуганное ожидание. Люди спрашивали себя, какую же кару придумала для проштрафившихся священников Императрица, если она сочла нужным не просто объявить о своем решении, а еще и обосновать его. - Сегодня в десять часов утра мною был подписан указ о передаче полномочий по регистрации всех актов гражданского состояния в Империи министерству юстиции. И о создании специальных учреждений, осуществляющих учет этих актов и выдачу документов установленной формы, которые будут удостоверять наличие такой регистрации и станут единственными допустимыми доказательствами брака, рождения или смерти подданного Империи. Церковные записи об актах гражданского состояния, произведенных после подписания этого указа, теряют всякую юридическую силу и не могут служить подтверждением свершившегося события.

Эфа усмехнулась под тканью, закрывающей ее лицо, для всех она была в неконтролируемом гневе, который заставил ее пойти на крайние меры. Теперь господа аристократы в предвкушении представляли себе, как необдуманное и поспешное решение Ее Величества станет очередным поводом для критики с их стороны и недовольства со стороны простых обывателей. Ведь для того, чтобы новая система органов регистрации актов гражданского состояния заработала как следует, потребуется время, и, поскольку отлаживать ее будут в авральном порядке, неизбежны сбои, которые можно будет использовать против Императрицы. Эфа, продолжая демонстрировать своим драгоценным подданным, что находится в состоянии неконтролируемого бешенства, резко развернулась и покинула тронный зал. Дверь за ней закрылась под громогласное объявление мажордома о том, что прием окончен. Императрица усмехнулась: несчастный человек изо всех сил старался успеть за ней и соблюсти протокол, но сегодня явно был не его день.